Вокализ анала 

ОБКУРЕННЫЕ СОЛИСТЫ «HI-FI» ИЗНАСИЛОВАЛИ ПОДРОСТКА 

пострадавший Дима Панкин из Одессы признается, что в отчаянии пытался покончить с собой 

Уважаемый Михаил Филимонов! Я считаю твою рубрику самой убойной в «Экспресс Газете». Мне нравится, что ты открываешь недостатки наших звезд, а не только плюсы, которые старательно подчеркивают другие корреспонденты. Жаль только, что ты совсем не пишешь о моей любимой группе «Hi-Fi». У меня к тебе есть вопрос: правда ли, что солист «Hi-Fi» Митя Фомин нетрадиционно ориентирован? Мой друг сказал мне, мол, разуй глаза, они все на эстраде сплошь и рядом геи. У Мити и впрямь странные манеры: то ли он слишком культурен и жеманен, то ли действительно «голубь». Да и жены у него нет. Сами «Hi-Fi» отрицают все доводы, но шила в мешке не утаишь. Когда я тебе писала, надо мной все смеялись: «Так тебе и ответят! Они, кроме Земфиры и «Рук», ни о ком не пишут!». Но я надеюсь, что ты не подведешь меня. Все-таки я твой друг. 

Ксюша, г. Хабаровск 

Я мечтаю, чтобы мое письмо опубликовали в «Анализе вокала». Думаю, вы хороший человек и поможете мне. Дело в том, что я люблю звезду - Митю Фомина из группы «Hi-Fi». Я не знаю, как мне жить с этим чувством. Я думаю о нем и днем, и ночью. А когда я вижу или слышу его, меня начинает трясти. Это невыносимо. Я даже иногда думаю, что, если не получу его автограф, то повешусь или утоплюсь. А сколько я сочинила стихотворений для него! Наверное, 100 или даже больше. Я напишу одно из них. Может, Митя прочтет его в газете и узнает о моей любви. 

Незаметно исчезаешь ты в тумане ГОЛУБОМ. 
Я люблю, но ты не знаешь, что в сердечке ты моем. 
Много лет я жду ответа, но ответа не дождусь, 
Ни ответа, ни привета, кто бы знал, что я влюблюсь. 
«Нет, тебя любить не надо!» - говорю себе я вновь. 
Ну, за что же мне награда - безответная любовь? 

Настя, 16 лет, г. Якутск 

* * * 

Если сексуальная ориентация участницы «Hi-Fi» Ксюши Олешко, одновременно живущей с законным мужем, экс-«на-найцем» Владимиром Левкиным, и любовником, концертным директором «Hi-Fi» Максимом Александровым («ЭГ» № 48, 2000), ни у кого не вызывает сомнений, то пересуды о нетрадиционных пристрастиях мужской части популярного трио не утихают с момента его появления на поп-сцене. Так, в свое время Мите Фомину приписывали сожительство с продюсером и композитором «Hi-Fi» Павлом Есениным, а про Тимофея Пронькина рассказывали, что прежде он работал стриптизером в гей-клубе «Дельфины» на Петровке, где богатые педерасты совали ему «баксы» в трусы («ЭГ» № 45, 1999). Правда, доселе никто не брался утверждать, что держал свечку или сам состоял с ними в извращенной связи. Но вот недавно ко мне по электронной почте обратился некий Дима Панкин из Одессы и изъявил готовность поделиться такого рода опытом. Само собой, я незамедлительно связался с ним… 

- Год назад во время гастролей в Одессе солисты «Hi-Fi» Митя и Тимофей изнасиловали меня, - поведал Дима. - Я устал держать это в себе. Пусть все узнают правду. Как и многие подростки в моем возрасте, я собирал автографы популярных исполнителей. 25 ноября 2000 года «Hi-Fi» выступали в одесском клубе-казино «Мираж». Я ждал их возле выхода, но после концерта их сразу повезли ужинать. Я узнал у шофера, в какой гостинице они остановились, и поехал туда. Гостиница находилась по адресу: Курортный переулок, дом 2 (ее название я не знаю). Когда «Hi-Fi» подъехали, с ними были еще какой-то мужчина и молодая девушка. Как я понял, девушка была с Тимофеем, потому что она целовалась с ним, а потом ушла. Я подошел к Мите и попросил его расписаться на плакате. Он посмотрел на меня какими-то нетрезвыми глазами, но при этом перегаром (а я стоял довольно близко) от него не пахло. Где-то минут 15-20 они стояли около гостиницы. Мне было интересно за ними понаблюдать, поэтому я стоял в стороне и не уходил. Потом ко мне подошел Митя, попросил посмотреть плакат, на который я брал автограф, и слово за слово мы с ним разговорились. О чем мы говорили, я не помню. Все было как во сне: со мной заговорил сам Митя из «Hi-Fi»! Потом мужчина, который был с ними, сказал Мите, что они с Ксюшей идут в гостиницу. Митя сказал, что сейчас придет, и спросил меня, не хочу ли я пойти к нему в номер и еще пообщаться. Я, естественно, согласился. Он познакомил меня с Тимофеем, а Ксюша и этот мужчина ушли, и меня с ними познакомить не успели. Мы поднялись в номер. Кажется, это был номер Тимофея. Он сразу начал разбирать какие-то вещи и достал бутылку коньяка и шоколад. Митя предложил мне выпить. Я отказался. Но он сказал: «Неужели ты мне откажешь?». И я растаял. Я хотел спать и был голоден, поэтому быстро опьянел. А когда я пьяный, даже чуть-чуть, по мне это сразу видно. Тимофей вышел в туалет, а Митя сказал, чтобы я раздевался. Я подумал, что это шутка, и рассмеялся. Тогда он меня ударил. Я испугался и хотел убежать, но, когда открыл дверь, наткнулся на Тимофея. Митя сказал ему, чтобы он закрыл дверь, а сам начал меня бить. Не знаю, почему, но больно мне не было, а было только очень страшно, что они могут меня изнасиловать. Я понимал, что им нечего у меня взять, и им может быть нужно от меня только это. Я начал плакать и просить, чтобы они мне ничего не делали. В ответ Митя сказал, что, если я не буду кричать и брыкаться, обойдется без лишних синяков. Мне нечего было делать, и я согласился. До сих пор я не могу думать об этом без слез. Первым это сделал Митя, потом - Тимофей. После этого Тимофей сказал, что, если я кому-нибудь расскажу, мне все равно не поверят. А Митя рассмеялся и сказал, чтобы я не очень горевал, потому что я не один такой. Как я доехал домой, не помню. Теперь я понимаю тех людей, которых насилуют. Мне тоже хотелось кончить жизнь самоубийством. Я чувствовал на себе лапы этих двух ублюдков. Мне хотелось помыться, чтобы отмыть от себя запах этих пидарасов. Я очень долго об этом думал, и порой мне казалось, что я сам их на это спровоцировал, но, в конце концов, понял, что я ни в чем не виноват, и мне еще повезло, что меня вообще не убили. Мне кажется, они сделали это из чувства вседозволенности. Они думали, что об этом никто никогда не узнает. Я хочу обратиться к ребятам, которые пострадали так же, как и я. Не надо боятся! Сделайте все возможное, чтобы все узнали, какие они на самом деле! 

По правде говоря, рассказ Димы поверг меня в сомнения. Ну, зачем участникам «Hi-Fi» кого-то насиловать, когда полным-полно охотников добровольно оказать знаменитостям любые услуги?! Уж не выдумал ли юноша всю эту душещипательную историю? Может, в указанное время «Hi-Fi» и в Одессе-то не были? 

- Нет, в ноябре 2000 года мы действительно приезжали в Одессу, - не стал отрицать концертный директор группы Максим Александров. - Но я что-то не помню гостиницу в Курортном переулке. По-моему, когда мы работали в «Мираже», мы жили в гостинице «Красная», где в свое время снимали фильм «Дежа вю». А что случилось-то? Что Митя и Тимофей сделали с этим мальчиком? Избили, что ли? Ах, изнасиловали… Об этом мне ничего неизвестно. И потом я не очень представляю участие в этом Тимофея. Просто Тимофей реально не по этой теме. Ну, ты понимаешь… Из-за этого он с Митей даже никогда вместе не тусуется. Конечно, на гастролях разные истории случаются. Но даже если что-то и было, тебе они никогда в этом не признаются. Знаешь, давай я попробую сам узнать у Мити, было это или не было. Уж мне-то он скажет… 

После общения с Митей г-н Александров заметно помрачнел и поспешил свернуть беседу со мной, предложив мне самому получить комментарии у своего подопечного. 

- Конечно, такой истории не было, - недовольно пробурчал Митя Фомин. - Она в принципе невозможна. Я не практикую по-па… по-па… - начав заикаться, певец невольно выдал свое волнение, - …подобного рода развлечения. На гастролях мы слишком устаем. Обычно после выступления я скорее ем и ложусь спать. Максимум, что я делаю, - хожу в какие-нибудь клубы. А мое общение с поклонниками ограничивается тем, что они дарят мне по-па… по-па… подушки, игрушки, шоколадки, книги, цветы. Даже в разговоры с ними я вступаю крайне редко. А чтоб приглашать их к себе в номер и предлагать выпить - об этом и речи быть не может. Вообще, к чему вы обо всем этом спрашиваете? Вы что, собираетесь это публиковать в газете? - Митю начало в буквальном смысле слова трясти, и я даже испугался, что его сейчас хватит удар. - А какого х… вы тогда обращаетесь ко мне? Не думаю, что мои комментарии как-то изменят впечатление от рассказа этого мальчика. Да и с какой стати я вам должен отвечать, правда это или нет? Вы дешевый журналистишка, вы-выуживающий какие-то грязные факты и вы-выдающий их за правду. Честно говоря, я сильно сомневаюсь, что вам реально пришло письмо от этого мальчика. Мне кажется, вы сами все это вы-выдумали. Но даже если мальчик и написал вам… Может, он завидует мне. Может, чего-то не получил в жизни. Не-не-не тратьте мое время! Что-что хотите, то-то и печатайте! Мне все равно, кто какие кляузы на меня пишет… 

Стало ясно, что разобраться в этой грязной истории можно только с помощью незаинтересованных свидетелей. И такие свидетели - о, чудо! - нашлись. Точно по заказу, на мой электронный адрес пришло приглашение посетить сайт молодого певца из Одессы Максима Петренко, выступающего под сценическим именем Maxiwave. Заглянув по указанному адресу, я с изумлением обнаружил среди прочих материалов фотографии Мити и Тимофея в обнимку с этим молодым певцом… 

- Эти фото были сделаны во время гастролей «Hi-Fi» в Одессе летом 2001 года, - объяснил Максим Петренко. - Меня познакомила с ними мой менеджер Лена Кругленко, которая раньше возила «Hi-Fi» по Украине. Правда, с Митей у меня общение не сложилось. На то были личные причины, о которых я говорить не хочу. А вот с Тимофеем мы сразу нашли общий язык. Только не подумайте, никакого интима у меня с ним не было. Я как бы натуральной ориентации. И что они много пьют - я бы тоже не сказал. Вот что покуривают кое-что - это правда. К сожалению, о приезде «Hi-Fi» в ноябре 2000 года мне ничего неизвестно. Меня тогда не было в Одессе. Лучше расспросите об этом Лену… 

- Действительно, в ноябре 2000 года «Hi-Fi» останавливались в Курортном переулке, - подтвердила Лена Кругленко. - Это бывшая гостиница «Профсоюзная», которая сейчас называется «Валентина». Безусловно, около гостиницы их ждали поклонники. Они там круглые сутки стояли. Это обычная ситуация. Но вот дальше… После выступления Митя вроде бы поехал, как всегда, в гей-клуб «69». Дело в том, что у него есть в Одессе друг Володя Чичушков, бывший программный директор клуба «Рио». И, приезжая в Одессу, Митя проводит все время с ним. Они вместе ездят в этот гей-клуб или к Володе на дачу. А Тимофей обычно отдыхает в номере с девушкой. Он действительно больше любит девушек, чем молодых людей. Помню, во время тура «Hi-Fi» по Западной Украине по пути на концертную площадку ему встретилась красотка, шедшая с базара с кульком черешни. Тимофей упал перед ней на колени и сказал: «Я тебя люблю! Поехали со мной в тур». После чего девушка безоговорочно отдалась ему и, даже не заходя домой, проследовала с ним от Львова до Луцка. Вот у Мити любовь явно не к девушкам. И погулять после концертов он любит. С другой стороны, Митя слишком щепетильно относится к своей персоне. До него пальчиком дотронуться не так-то просто. Тем более, мальчику, стоящему около гостиницы. Да и вряд ли Митю мог заинтересовать мальчик. Мне кажется, он больше любит общаться с мужчинами старше его по возрасту типа Володи Чичушкова. А этого мальчика случайно не Женя зовут? И не Сережа? А то есть тут у нас два таких фанатика, которые постоянно вьются возле «Hi-Fi». От них вполне могли исходить подобные вещи. Вообще, у нас в Одессе много всяких озорников-затейников. Если уж на то пошло, у нашего Максима Петренко тоже была задумка рассказать в прессе, что он спал с Тимофеем. Слава Богу, Максим вовремя одумался. Кстати, а вас Витас случайно не интересует? А то он тут недавно приезжал… 

Безусловно, Витас не мог меня не интересовать. Но о нем - отдельный рассказ. Читайте ближайшие номера «ЭГ»! А Митю Фомина, пользуясь случаем, поздравляю с днем рождения! Кто не знает, 17 января ему исполняется 28 лет… 

Михаил Филимонов («ЭГ» № 2, 2002) 

Оно не тонет 

ИЗ «ЛАСКОВОГО МАЯ» УВОЛЬНЯЛИ ЗА СЕКС С ДЕВУШКАМИ 

кадры, прошедшие секс-контроль Андрея Разина, теперь пригодились Сергею Пенкину и Николаю Баскову 

Как известно, в нынешнем году исполняется 15 лет со дня создания и 10 лет со дня распада легендарной «мальчуковой» группы «Ласковый май». В преддверии этого двойного юбилея мы уже сделали несколько публикаций. Своими воспоминаниями о становлении «Мая» поделились продюсер Алексей Мускатин («ЭГ» № 25, 2001) и участник самого первого состава группы Александр Прико («ЭГ» № 36, 2001). И вот недавно нам удалось пообщаться с еще одним «ласковомайцем» - бывшим солистом Андреем Гуровым… 

- Я родился и вырос в Ставропольском крае в селе Привольное, - издалека начал свой рассказ Андрей. - В том самом селе, откуда родом экс-президент СССР Михаил Сергеевич Горбачев. Как и все жители, я с ним знаком, хотя, конечно, и не близко. Село-то у нас небольшое - всего 4-5 тысяч человек. Естественно, все друг друга знают. Благодаря Михаилу Сергеевичу, у нас всегда были кое-какие привилегии. Село было полностью асфальтировано и телефонизировано, был построен роскошный дворец культуры, потом - больница. Но в остальном мы жили так же, как и все сельские жители. Семья у меня была самая обычная: отец работал учителем физкультуры в школе, мама - товароведом в магазине. Правда, дед мой Иван Васильевич был в селе одиозной фигурой. Обладая необычайной физической силой, он нигде не работал. Постоянно бухал и участвовал в драках. Сменил 16 жен. Причем, в конце жизни жил одновременно с двумя женами. Одна спала слева от него, другая - справа. Мы, конечно, до такого еще не дошли, но по характеру все в него - сорви-головы. Что же касается «Ласкового мая», в него я попал благодаря Андрею Разину. Наше с ним знакомство произошло еще в 1985 году, когда он приехал к нам в село работать во дворец культуры. По его рассказам, до этого он работал режиссером в каком-то Надымском театре. Поскольку дворцом культуры заведовал мой дядя, Разина поселили у нашей бабушки. Так мы и познакомились. Мне тогда было 10 лет. Разин пригласил меня в художественную самодеятельность. Он пытался поставить какую-то пьесу. Правда, так ничего и не поставил. И в итоге перешел на работу в колхоз в качестве снабженца. Взяв колхозные деньги, он поехал в Москву якобы выбивать мельницу и кран. Вместо этого он напечатал себе плакаты, накупил всякого барахла и, вернувшись, объявил, что начинает карьеру певца. 

- И что же, растрата казенных денег сошла ему с рук? 

- Разин словно всех околдовал. Ему было достаточно подарить председателю колхоза заграничную ручку и сказать, что Михаил Сергеевич передает ему привет. И никто никаких вопросов о деньгах больше не задавал. Тем более, он обещал, что, раскрутившись, будет помогать колхозу. А потом Разин окончательно перебрался в Москву и занялся «Ласковым маем». Между прочим, пробиться на телевидение ему помог наш односельчанин Сережа Капустняк. Он возил в Москве какого-то чиновника. Разин пришел к нему, назвался земляком и попросил отвезти его на казенной «Чайке» в Останкино. Из машины он позвонил телевизионному руководству и сказал, что к ним едет племянник Горбачева. Тогда телефоны в машине были большой редкостью. И Разина сразу же приняли. Так все и завертелось. Изредка Разин приезжал в село. И когда в «Ласковом мае» освободилась вакансия, он пригласил в группу меня и моего старшего брата Юру. Это был 1989 год. К тому времени группу уже покинули композитор Сергей Кузнецов и музыканты Саша Прико и Игорь Игошин. Я не знаю, что там у них получилось. Но, насколько я слышал, Кузнецов слишком сильно пил. Плюс еще сыграл роль финансовый вопрос. Вслед за ними ушел и солист Костя Пахомов. На его-то место Разин и взял меня. А мой брат стал клавишником. 

В Москве нас устроили в детский дом на Каховке. Там в свободное от гастролей время я продолжал школьное обучение. «Ласковый май» тогда сильно помогал этому детскому дому. Им купили на 300 тысяч рублей новую мебель, учебники и т.д. Поэтому к «ласковомайцам» там относились снисходительно и закрывали глаза, если я не успевал по каким-то предметам. Мой первый на сцену был не в качестве солиста, а в качестве клавишника. Это был совместный концерт «Мая» с Латойей Джексон. Она одна не могла собрать «Олимпийский». И чтобы спасти положение, организаторы ее гастролей пригласили суперпопулярного тогда Шатунова. На самом деле я ни на чем играть не умел. Я выходил с «расческой» и просто стучал по клавишам. Потом я записал песни «Ты, я и море» и «Телефонный роман» и с лета начал выступать как солист. Первое мое выступление было в Сочи в зале «Юбилейный». Я очень волновался. Но все прошло успешно. Конечно, так, как Шатунова, меня не раскручивали. Только один раз меня представили как нового солиста в программе «50x50». А так я был такой рабочей лошадкой. Обычно Шатунов ехал в один город, а мы все во главе с Разиным - в другой. Но иногда меня могли послать одного куда-нибудь на Сахалин или на Камчатку, когда ни Шатунов, ни Разин не хотели туда ехать. Помимо своих песен, я исполнял те же «Белые розы» и «Розовый вечер». Но не под фонограмму с голосом Шатунова. Для этого Разин давал нам «минуса». В конце программы я вызывал из зала несколько человек и под «минус» пел с ними хором. 

Официально мне платили по 100 рублей с концерта. Но на руки я их почти никогда не получал. Мне постоянно говорили, что я еще слишком маленький для этого. Куда девались мои деньги, нужно у Разина спросить. Единственное, что я знаю, - он оплачивал нам квартиру. Ну, Шатунов-то, конечно, жил отдельно от нас. Как и появившийся позднее Олег Крестовский. А все остальные, приезжая с гастролей, останавливались в одной квартире. Ее хозяевам выдавались деньги на наше питание. Скажем, когда мы снимали квартиру у нашей большой поклонницы Фаины, буфетчицы из «Олимпийского», она сама нам готовила еду. Иногда Разин вывозил нас на Рижский рынок и покупал всем какие-нибудь «варенки» по 220 рублей и другую одежду. Но я бы не сказал, что он нас особо баловал. Помню, например, в «Олимпийский» на концерт «Белые розы белой зимой» я ехал на метро. Конечно, когда мы выступали вместе с Пугачевой или какими-то другими звездами, нас могли для пафоса подвезти на крутой «Чайке» с «МОСовскими» номерами. А обычно мы добирались к месту выступления, как придется. При этом Разин в начале 90-х отгрохал себе в Ставрополе роскошный по тем временам 2-этажный особняк. Проходя мимо него, бабушки охали и говорили, что в нем можно устроить детский сад или клуб. 

Может быть, сейчас я бы и возмущался таким положением вещей. Но тогда для меня было важнее, что меня девчонки на улице узнают. А деньгам в силу юного возраста я не придавал особого значения. Например, на гастролях на нас нередко наезжали местные рэкетиры. Однажды в Ташкенте нам пришлось убегать от них через какие-то глиняные домики. Но у нас и в мыслях не было, что это из-за денег. Мы думали, это из-за того, что концерт плохо прошел, или, может, из-за того, что мы под фонограмму пели. На этой почве у нас и впрямь нередко случались конфузы. Помню, как-то в Душанбе к сцене подошел вусмерть укуренный солдат, схватился за провода и разом вырубил нам весь звук. Естественно, всем сразу стало понятно, что шла фонограмма. После серии разоблачительных публикаций о махинациях Разина возникали у нас проблемы и с милицией. Однажды нас всех прямо из квартиры забрали в отделение. Как выяснилось, искали Разина. Приезжал к нам и пресловутый Веденкин (мы уже писали, что будущий «главный фашист» в то время работал в прокуратуре и вел следствие по «Ласковому маю» - М.Ф.). Он пытался украсть концертную документацию, хранившуюся у нас в секретной комнате. Заигрывал с нами: «О, ребята! Привет! Как дела?». Но нас предупредили, чтобы с этим человеком мы были поосторожнее и ничего лишнего ему не говорили. Нам все это преподносилось как козни завистников, которые хотят погубить «Ласковый май». А какие там дела на самом деле проворачивал Разин, мы и знать не знали. 

К слову сказать, «живых» денег не видел не только я, но и многие музыканты «Ласкового мая». Им платили по 50 рублей с концерта. Но у нас была жесткая система штрафов. Например, нам было строго запрещено пить и курить. За этим следил администратор Сережа Киржаев, который сейчас работает у Сергея Пенкина. Обо всех нарушениях он потихонечку докладывал Разину. Если кто-то попадался на курении, за фирменные сигареты вычитали по 25 рублей, а за отечественные - по 50. За употребление спиртных напитков штраф был еще больше - 100 рублей. Но самым страшным прегрешением считались развлечения с девочками. Разин боялся, что мы можем наделать им детей или - хуже того - чем-то от них заразиться. Его опасения были небеспочвенными. Некоторые наши ребята и впрямь успевали подхватить целый букет болезней. А так как гастрольный график у нас был напряженный, лечиться было некогда. Разин страшно возмущался по этому поводу. Иногда он даже прибегал к нам и лично устраивал так называемый «секс-контроль». Когда кто-то попадался в номере с девочкой, его обычно сразу же увольняли. Впрочем, если человек был нужен для коллектива, увольнение могли заменить штрафом. Но штрафовали человека так, что он еще был должен отработать бесплатно 10-20 концертов. 

- Как же, по мнению Разина, вы должны были удовлетворять свои сексуальные потребности? 

- Он считал, что мы еще дети, и нам это не нужно. Мы, конечно, так не считали. И выкручивались, как могли. У нас были свои информаторы, которые предупреждали нас, что Разин идет на проверку. Мы сразу же быстренько выгоняли всех из номера. Переправляли девчонок по балконам или прятали под кровати. Помню, один парень поставил свою партнершу на подоконник и зашторил окно. Разин отдернул штору и чуть в обморок не упал, увидев там голую девчонку. Был страшный кипиш. И на следующий же день парня уволили. С одной стороны, Разин был по-своему прав, оберегая нас таким образом от неприятностей. С другой стороны, из-за этого «Ласковый май» имел репутацию коллектива насквозь гомосексуального. Это было очень неприятно. Да, Разин иногда брал на клавиши каких-то непонятных мальчиков, которые действительно занимались всеми этими делами. Не очень понятным было и появление в группе солиста Олега Крестовского. Мы давали серию концертов в «Олимпийском». И вдруг в один из дней в программу ни с того ни с сего вклинился никому неизвестный Крестовский. Но, в основном, в «Ласковом мае» были нормальные ребята. У нас сложилась своя компания - барабанщик Сережа Линюк, клавишник Игорь Анисимов и я. А от людей приходящих и уходящих мы старались держаться подальше. 

Так прошло 3 года. Мы выросли. Брату пришло время идти в армию. В принципе, Разин мог его отмазать, но не счел нужным это делать. Единственное - он похлопотал и устроил брата служить в Москве в Краснознаменном ансамбле песни и пляски. После этого брат завязал с музыкой, обзавелся семьей и осел в Привольном. А я вскоре разругался с Разиным и тоже уехал домой в Привольное. К тому времени меня уже стал интересовать финансовый вопрос. А Разину это не понравилось. Со скандалом я получил у него 10 тысяч и сказал, что больше не буду работать в «Ласковом мае». В итоге школу я заканчивал уже в Привольном. Конечно, было тяжело. За эти годы я привык к совсем другой жизни. Многое в плане знаний было потеряно. Да еще учителя надо мной издевались. Мол, мы спустим тебя, звезду, на землю. Бывало, я не выдерживал и посылал их на три буквы. В принципе, мне предлагали продолжить сценическую карьеру. Например, приглашали работать в группу «Мальчишник», которую тогда как раз делали Леша Адамов вместе с бывшим администратором «Мая» Рашидом Дайрабаевым. Но я отказался от всех предложений. На часть денег, полученных у Разина, я купил корову и тракторенок для подсобного хозяйства. А оставшиеся решил потратить на получение высшего образования и поступил в коммерческий юридический университет в Ставрополе. Но проучился я там всего год. Потом разразился кризис, превративший мои сбережения в прах. Платить за учебу стало нечем. Тут как раз пришла повестка из военкомата. И я пошел в армию. Служил я в Ростове в войсках ПВО. Был водителем. Причем, о том, что я раньше пел в «Ласковом мае», в части узнали только под конец моей службы. Тогда в Ростов приехала на гастроли Вика Цыганова, с которой мы когда-то вместе выступали на Камчатке, и я пригласил всех офицеров на ее концерт. «Ну, ты даешь! - удивлялись потом они. - Может, ты еще Жириновского нам привезешь?». 

Вернувшись в 1995 году из армии, я застал дома полный развал и решил поехать в Москву. Не то, чтобы я снова хотел стать певцом. Просто было интересно посмотреть, что же там творится, кто чем занимается. Картина оказалась удручающей. Кто-то из бывших участников «Мая» подрабатывал в строительной фирме. Кто-то собирался уезжать в Америку. Одного парня, клавишника Женю Бычкова, посадили за рэкет. Якобы они с друзьями сняли квартиру на первом этаже, пробили пол, сделали подвал и там гладили людей утюгами за деньги. А клавишника Мишу Сухомлинова убили. Он считался в «Ласковом мае» одним из самых крутых. Правда, играть на клавишах он не умел. Зато в 12 лет он уже запросто общался с Аллой Борисовной Пугачевой, с Володей Пресняковым и другими звездами. И был такой важный, что его все называли не иначе, как Михаил Петрович. Разин особо симпатизировал ему. Может быть, у них что-то и было. После «Ласкового мая» Сухомлинов занялся бизнесом. И очень в нем преуспел. В 18 лет у него уже был собственный «Кадиллак». Насколько я слышал, он торговал то ли золотом, то ли алмазами. Видимо, кому-то не нравилось, что какой-то сопливый мальчишка ворочает такими делами. И его застрелили, когда он выходил из подъезда Шатунова на Кантемировской улице. Из всех «ласковомайцев» на плаву оставался, пожалуй, только Рашид Дайрабаев. Правда, его кинули на большие деньги с «Мальчишником». После этого он упал на дно. Но потом быстро поднялся. В тот момент он занимался продажей квартир. И паралелльно что-то мутил с Аллегровой. По его рекомендации, я попытался устроиться на работу в фармацевтическую фирму «Биотэк». Да-да, в фирму Бориса Исааковича Шпигеля, который сейчас продвигает Николая Баскова. Рашид уже тогда имел с ним какие-то дела и, когда Шпигель занялся Басковым, стал у него исполнительным продюсером. Кстати, позднее к Баскову устроился работать и бывший солист «Мая» Олег Крестовский. А вот у меня сотрудничество со Шпигелем как-то не сложилось. Проработав три дня, я от него уволился. 

- Почему? Вроде бы у него такая солидная фирма… 

- Ну, не захотелось мне работать с Борисом Исааковичем, - замялся Андрей. - Какое-то время я работал в других фирмах. А в 1996 году в Москве неожиданно нарисовался Разин. В течение всего этого времени он то опускался на дно, то каким-то образом снова всплывал. Его всегда выручала фантастическая способность убеждать людей дать ему денег. В какой-то момент он создал в Ставрополе Ассоциацию фермеров. Расхаживал с важным видом в зеленом пиджаке, оставшемся от «Ласкового мая». Одно время работал помощником ставропольского губернатора Черногурова. Потом опять остался без копейки. Приехал в Привольное. И оформил опекунство над матерью Горбачева Марией Пантелеевной. Михаил Сергеевич-то ее совсем не навещал. А его брат Александр совершенно спился. Как-то он приехал к матери в Привольное. И у него случился приступ белой горячки. Он бегал по селу и ловил крокодилов. Раньше-то Марию Пантелеевну хоть охраняли КГБшники. Но, когда Горбачев перестал быть президентом, они уехали из села. Разин этим воспользовался. Начал помогать Марии Пантелеевне. А, в конце концов, оформил бумагу, по которой Горбачевский дом отходил ему. Михаил Сергеевич был в шоке. Он приехал в Привольное и устроил страшный скандал. В итоге Разин отдал ему дом. В принципе, Разину был нужен не сам дом, а шумиха вокруг его имени. И он получил то, что хотел. После этого его дела пошли в гору. Разин даже заговорил о возрождении «Ласкового мая». Но дальше нескольких концертов в поддержку Зюганова тогда дело не пошло. Потом он пытался раскручивать певца Андрея Кучерова. Баллотировался в депутаты Ставропольской краевой думы. А сейчас, насколько я знаю, работает судебным приставом города Сочи. Я же в итоге опять ни с чем вернулся в Привольное. Работал чернорабочим на стройке. Торговал пшеницей. Потом устроился охранником в местный «Газпром». Ну, «Газпром» - это громко сказано. Просто на станцию, перекачивающую газ. Через некоторое время я уступил место в охране брату. А сам перешел в операторы. Сидел в вагончике посреди поля и следил за давлением в трубе. Платили мне за это всего 2000 рублей в месяц. 

- Так ты бы взял и перекрыл им трубу! 

- Ты хоть представляешь, что это за труба? Она диаметром 1,5 метра. Там давление в 100 тонн! Если ее перекрыть, так рванет, что в радиусе 50 километров все сгорит. Хотя, честно говоря, порой возникало желание именно это и сделать. «Жизнь-то идет, - думал я, сидя в вагончике. - А что дальше? Это же конец». В 1999 году я не выдержал и снова подался в Москву. Приехал в гости к Наташе Грозовской. Если помните, была такая певица в студии «Ласковый май». Сейчас она живет в Америке. Поет в гей-клубе песни «Ласкового мая». Узнав, сколько я получаю в «Газпроме», Наташа в ужасе воскликнула: «Ты что, с ума сошел?! Что ты там делаешь?». Она и подтолкнула меня снова запеть. Сначала я работал по клубам со старыми «ласковомайскими» песнями. А теперь нашел музыкантов-единомышленников. И записал с ними совершенно новую программу… 

Михаил Филимонов («ЭГ» № 2, 2002) 

Обсерватория 

БАСКОВ КИНУЛ ЕКАТЕРИНБУРГСКИХ ПЕНСИОНЕРОВ 

Очень просим Михаила Филимонова отпечатать в «ЭГ» следующее. У нас в Екатеринбурге 23 мая был объявлен концерт Николая Баскова с Рудаковой, хором и оркестром. Потом его перенесли на 25 июля. Больше месяца на Оперном театре висела большая реклама. Билеты стоили от 800 до 5000 рублей. Их продажей занимались продюсер Фролова и директор Оперного театра Вяткин. Наконец, собрали нужную сумму. А 25-го концерт отменили. И деньги наши исчезли. Вяткин и Фролова кивают на Москву. Ну, как можно под имя Николая так обворовывать людей?! Мы так в него верили! Мы своих детей хотели повести на его концерт. Так много пенсионеров отдали свои деньги, так много подростков! И Басков так нас кинул со своим концертом! Теперь у нас на руках билеты с его мордой. И пол-Екатеринбурга ходит и материт всех его продюсеров. Возможно, здесь и Шпигель замешан. Сорвал с нас деньги и на остров Маврикий опять с Басковым уехал. Проверьте факты и нарисуйте на обложке «ЭГ» Шпигеля и Баскова, сидящих на пальмах за наши деньги, а рядом с ними Вяткина и дуру Фролову. Надо все-таки найти и наказать виновных. А нам отдать деньги или по этим билетам пропустить нас на концерты Баскова в Москве, чтобы вернуть хорошее имя Николаю. 

Л. В. Кузнецова, г. Екатеринбург 

В продюсерском центре «Музыка.Совершенство.Красота», под эгидой которого работает Николай Басков, нам сообщили, что прояснить ситуацию может только генеральный продюсер Борис Исаакович Шпигель. Однако, он то отсутствовал на месте, то был непомерно занят. Более охотно с нами пошли на контакт в Екатеринбургском оперном театре. 

- Все так и было, - подтвердил нашему спецкору Александру Бойкову заместитель директора театра по работе со зрителями Юрий Орлов. - Только организовывал этот концерт не наш театр, а частная фирма «Центр искусств». Руководитель этой фирмы Наталья Боярских (она же Фролова) просто арендовала у нас помещение. Не знаю, был ли осведомлен об этом концерте сам Басков. Но в это время он находился в Витебске на фестивале с Президентом. И, соответственно, никак не должен был выступать здесь. Тем не менее, он был объявлен. И был продан. Деньги за билеты зрителям до сих пор не вернули. У нас на дверях висело объявление, что их должны вернуть 10 декабря. А теперь хитро написали, что, мол, частично деньги вернули, и теперь ищут возможность вернуть всем остальным. На самом деле еще не отдали ни за один билет. Народ возмущается. Устраивает около театра митинги. Нашего директора Вяткина много раз вызывали в суд. Меня тоже постоянно бомбят по этому поводу. Но никаких концов мы найти не можем. Это самый грязный случай за всю историю нашего театра. Я работаю здесь с 1974 года. Такого никогда не было! 

Александр Бойков («ЭГ» № 2, 2002) 

Оно не тонет 

ФАРМАЦЕВТ ПРИСТРОИЛ К БАСКОВУ ПРАВУЮ РУКУ КИРКОРОВА 

Молодой человек по имени Кирилл Кирин в одночасье стал известен всей стране три года назад, когда его сделал своим личным менеджером Филипп Киркоров. Этот статный красавец неизменно сопровождал Филиппа на всех мероприятиях и был его правой рукой во всех делах. Но ничто не вечно под луной. В прошлом году у Филиппа появился новый личный менеджер Дмитрий Бурлаков, а Кирин исчез так же внезапно, как и появился. В шоу-тусовке поговаривали, будто бы Киркоров выгнал его за воровство и злоупотребление наркотиками. Однако, ни от Филиппа, ни от самого Кирилла никаких комментариев по этому поводу получить так и не удалось. Долгое время не было ничего известно и о дальнейшей судьбе Кирина. И вот недавно разнесся слух, будто бы его взял на работу владелец фармацевтической компании «Биотэк» Борис Шпигель, продвигающий киркоровского конкурента Николая Баскова… 

- Кто же вам такое сказал? - сразу начал выпытывать у нашего спецкора Александра Бойкова Кирилл Кирин. - И почему вы этим интересуетесь? Было бы о ком писать, а обо мне… Да, я работал с Киркоровым. Так о нем и пишите! Он артист, звезда. А при чем здесь некий Кирилл Кирин? Я рабочий человек, администратор. Какая разница, где и у кого я работаю?! И потом о моей работе у Бориса Исааковича Шпигеля пока рано что-либо говорить. Я еще ничего не сделал, чтобы сказать, что я с ним работаю. Я пока только смотрю, чем я могу быть ему полезен. Вот когда я что-то сделаю, тогда и поговорим! 

- Сашенька, ну, снова вы за свое! - ласково заворковал в ответ на вопрос Бойкова о Кирине Борис Шпигель. - Ваша газета вроде про нас уже забыла. Нет, вы опять начинаете! Зайка, лучше приезжай ко мне, и я тебе дам хорошее интервью. У нас как раз гастроли скоро новые. Говоришь, интервью со мной у вас недавно уже было, и еще раз его не поставят? Поставят! Позвони мне, заинька! Я договорюсь, с кем надо! 

Александр Бойков («ЭГ.Москва» № 2, 2002) 

У ОРБАКАЙТЕ ТЕПЕРЬ ЕСТЬ СВОЙ ЧЕЛОВЕК В КРЕМЛЕ 

уходя на работу в ГКД, Иосиф Пригожин отдал Кристине и ее директору свою рекордс-компанию «Нокс» 

Как известно, в прошлом году Государственный Кремлевский дворец возглавил лучший друг всей поп-тусовки - бывший директор ГЦКЗ «Россия» Петр Шаболтай. А теперь по соседству с ним в Кремле расположился еще один известный деятель шоу-бизнеса - продюсер Иосиф Пригожин, в последнее время возглавлявший рекордс-компанию «Нокс Мьюзик». 

- С 16 января я являюсь первым заместителем Петра Михайловича Шаболтая, - сообщил нашему музыкальному обозревателю Михаилу Филимонову г-н Пригожин. - А что вас удивляет? Я достаточно компетентный человек в своей области. Защитил докторскую диссертацию. Написал книгу «Политика вершина шоу-бизнеса», которая является пособием для начинающих продюсеров. И понимаю, насколько тяжело сегодня работать без специалистов. Поэтому мне и поступило такое предложение. Я долго над ним думал и принял решение, что, наверное, в этом есть необходимость. Сейчас жизненная ситуация так складывается, что нужно быть поближе к государству. Нельзя же бросать Государственный Кремлевский дворец! Надо поднимать самый главный зал страны! Что же касается моей компании «Нокс», то она как работала, так и продолжает работать. Просто я сдал полномочия генерального директора Александру Алексеевичу Качану. Да-да, концертному директору Кристины Орбакайте. Он будет совмещать эти две должности. Думаю, одно другому не помешает. Тем более, что Кристина сама является акционером «Нокса». Естественно, я буду их консультировать и всячески им помогать. «Нокс» - это мое детище. Я люблю что-то создавать и потом отдавать это в работу… 

Михаил Филимонов («ЭГ.Москва» № 2, 2002) 

БЫВШИЙ «ИКС-МИССИОНЕР» СНОВА СТАЛ ПРОПОВЕДНИКОМ 

Полтора года назад из группы «ИКС-Миссия» со скандалом ушел самый молодой солист Андрей Медведский. Юношу возмутило, что лидер коллектива Андрей Соколовский на съемках клипа без спросу выпил его спиртное, а в ответ на законное возмущение еще и зверски избил его. Соколовский в долгу не остался и выплеснул вслед Медведскому целый ушат грязи, обвинив его в пьянстве, воровстве и всех прочих мыслимых грехах («ЭГ» № 35, 2000). Подлили масла в огонь и откровения певца Данко (Александра Фадеева) о том, как бывший «икс-миссионер» в нетрезвом виде якобы его домогался («ЭГ» № 3, 2001). Тем не менее, поклонницы «ИКС-Миссии» по сей день пишут к нам редакцию письма с вопросами о Медведском и не оставляют надежды, что он еще вернется в родной коллектив… 

- Насколько я знаю, в его планы на ближайшие 5 лет возвращение в шоу-бизнес не входит, - заверил Андрей Соколовский. - Андрей пытался сделать сольный проект, но в итоге уехал в свой родной Минск и снова стал проповедовать слово Божие в той Церкви, в которой он проповедовал до прихода в «ИКС-Миссию». Да, тогда на него выплеснулось много грязи. Что поделать… Мы же люди, мы несовершенны. Но его возвращению в Церковь это никак не помешало. Бог совершенен в своей любви к людям. Он ненавидит грехи, которые люди совершают. Но людей он всегда любит. И если человек покаялся в своих ошибках, Церковь не может не принять его. У нас с Андреем сейчас тоже нормальные отношения. Он же потом приехал, извинился за все. И мы друг друга простили. Иногда мы встречаемся, когда он бывает в Москве. Да, у нас был разговор о возможном возвращении Андрея в «ИКС-Миссию». Но это было через 8 месяцев после его ухода. Мы уже приноровились работать без него. Он уже был как отрезанный ломоть. К тому же у него были серьезные проблемы с суставами ног. Он даже приезжал в Москву делать операцию. Может быть, через какое-то время мы снова созреем для совместного творчества. Но пока об этом говорить рано… 

Михаил Филимонов («ЭГ.Москва» № 2, 2002)