Танцы на костях

ЗА ЗАВЕЩАНИЕ ПРОДЮСЕРА БИЛАНА ЕГО СОСЕД ТРЕБУЕТ $1.000.000

если акулы шоу-бизнеса не выкупят адресованные им предсмертные записки Юрия Айзеншписа, Отар Кушанашвили грозится их уничтожить

20 сентября на 61-ом году жизни скончался один из первопроходцев отечественного шоу-бизнеса - легендарный продюсер Юрий Айзеншпис. На похоронах его близкие дружно заливались слезами и причитали, как им всем будет не хватать усопшего. Однако не успели Юрия Шмильевича предать земле, как между ними разгорелось неожиданное соперничество из-за его самого успешного на данный момент артиста Димы Билана.

   Сначала было объявлено, что Биланом и другими артистами Айзеншписа по-прежнему будет заниматься созданная им компания «Стар Продакшн», которую теперь возглавила его вдова Елена. Потом вдруг заговорили, что продюсером Билана, мол, претендует стать муж Валерии Иосиф Пригожин. Якобы сам Юрий Шмильевич незадолго до смерти то ли позвонил ему, то ли оставил записку с просьбой позаботиться о Диме. А потом появилась информация, будто Билан и впрямь уходит из «Стар Продакшн», но вести его дела будет отнюдь не Пригожин, а супруга совладельца компании «Интеко» Виктора Батурина - президент «La Scala Fasion Group», генеральный директор салонов «Franck Provost» Яна Рудковская. Та самая, которая этим летом во время фестиваля «Пять звезд» в Сочи постоянно тусовалась с Биланом  и Айзеншписом и одевала их в своих салонах («ЭГ» № 29, 2005). Окончательно запутавшись, я решил обратиться ко всем заинтересованным лицам и прояснить ситуацию, что называется, из первых рук.

   - Могу вам официально заявить, что заниматься г-ном Биланом я не планирую, - принялся отбояриваться Иосиф Пригожин. - Никакого разговора с Айзеншписем по этому поводу у меня не было. Да, он еще в прошлом году шутил: «Если со мной что-то случится, завещаю Билана Кормильцеву (гендиректору компании «АРС», с которой Айзеншпис недавно разругался из-за премии МузТВ - М.Ф.), а группу «Динамит» - Пригожину». Но всерьез он никому своих питомцев отдавать не собирался. До последнего издыхания он буквально бредил ими. Когда я разговаривал с ним по телефону за несколько часов до смерти, его волновало только одно - получит Билан премию MTV или нет. «Какая разница! - недоумевал я. - Займись лучше здоровьем!». «Есть разница! - возражал он. - Я хочу, чтобы Билан везде был первым». Вот записку мне Юрий Шмильевич перед смертью действительно оставил. Об этом мне сообщил Отар Кушанашвили, у которого она хранится. Я ее не видел и не читал. Знаю только, что Юрий Шмильевич там пишет, чтобы я его простил. За что - неизвестно. Ничего плохого он мне не сделал. Но что бы в этой записке ни было написано, это еще ни о чем не говорит. Билану все равно самому принимать решение, что ему делать в этой жизни. Единственное, о чем я его попросил, - чтоб он не забывал сына Айзеншписа. Конечно, если Диме понадобится моя помощь, я готов ее оказать. Но только на безвозмездной основе. Юрий Шмильевич меня привел  в шоу-бизнес. Он мне был как отец. И я не хочу зарабатывать на его трудах…

   - Нет, что вы, я не собираюсь становиться продюсером Билана, - заверила меня Яна Рудковская. - На сегодняшний день я всего лишь оказываю ему материальную помощь, помогаю с одеждой, с имиджем. Ни для кого не секрет, что Юрий Шмильевич серьезных денег ему не платил. Давал только на бензин и еду. А все остальное вкладывал в развитие проекта. И, когда его не стало, Билан остался гол как сокол. Мы с Виктором Николаевичем Батуриным, как вы знаете, дружили с ними. Юрий Шмильевич вам, наверняка, рассказывал, что Виктор Николаевич подарил Диме квартиру. И все последние планы Юрия Шмильевича были связаны со спонсорством Виктора Николаевича - это и клипы, и сольник Билана в «Олимпийском». Перед смертью Юрий Шмильевич высказывал пожелания, чтобы мы эти планы осуществили. После похорон Дима приехал к Виктору Николаевичу, чтобы узнать, все ли остается в силе. «Я знал Юрия Шмильевича и делал все ради него, - сказал ему Виктор Николаевич. - Он умел меня на это, как говорится, раскрутить. А с кем и ради чего я теперь буду это делать - я не представляю». Экс-супругу Айзеншписа Елену, которая возглавила его компанию «Стар Продакшн», никто не знает. Неизвестно, способна ли она вести бизнес, способна ли вложить в проекты деньги. Виктор Николаевич предложил Диме найти ему серьезного западного продюсера и взял на себя обязательство оплачивать его услуги. Почти вся остальная команда останется прежней. Уже заключены контракты с пиар-директором, со всеми музыкантами и танцорами. Видимо, также будет заключен контракт с концертным директором. Сейчас ведутся переговоры со «Стар Продакшн» в лице Елены, чтобы уладить юридическую сторону вопроса. Запланированные ранее концерты мы частично перенесли, частично отменили и выплатили по ним неустойки. На сегодняшний день Дима не в состоянии кривляться и плясать. Он такая ранимая душа. И до сих пор переживает понесенную утрату. Первый сольный концерт, который он даст, будет полностью посвящен памяти Юрия Шмильевича. А весь гонорар Дима перечислит на счет его сына Миши…

   - Очень хорошо, что г-н Батурин хочет помочь Билану, но, наверное, это делается не такими методами, - посетовал директор «Стар Продакшн» Алексей Касаткин. - У артиста есть обязательства перед нашей компанией, которой он официально принадлежит. А он заявляет нам в день вылета на концерт в Баку: «Я никуда не поеду. Мне сказали, что, если я поеду, то этим я подтвержу, что работаю с вами. А мне вот здесь пообещали миллионы, западного продюсера, раскрутку в Европе». Такое же предложение поступило и группе «Динамит». Но они от него отказались. А Билан посчитал возможным вот так нас кинуть. С тех пор он на концерты не ездит и на наши звонки не отвечает. Только убытки за него почему-то выплачивает «Стар Продакшн», а не г-н Батурин. Лена несколько раз и через самого Диму, и через его пиар-директора Бориса просила устроить ей встречу с г-ном Батуриным. Но он не выходит на контакт. С Биланом он общается лично. А на встречу с Леной присылает своего представителя, который говорит: «А при чем тут Батурин? Он не при чем. Это компания «Интеко» так решила. Теперь Билан будет одним из наших проектов. Мы же его в депутаты выдвигаем по Белгородской области». А на каком основании он вдруг стал их проектом - совершенно непонятно. В свете этих событий наша компания вынуждена пока заморозить этот проект. Мы уже сделали рассылку по всем каналам с требованием снять его песни с ротации…

   Особое мнение по поводу происходящего оказалось у Отара Кушанашвили, который последнее время жил в одном подъезде с Айзеншписом и был с ним очень близок.

   - Люди - говно, помноженное на космический квадрат, - со свойственной ему прямотой заявил Отар. - Сказать, что после смерти Юры все показали свое истинное рыло, - это ничего не сказать. Все что-то выгадывают и, заметь, делают это непременно под соусом нравственности. «Мы сейчас вые…м маму и папу, а потом скажем, что мы были верными сыновьями и дочерями» - вот их политика. Я был с Юрой последние два года. Он умирал у меня на руках. Когда он бился в конвульсиях, я всех обзванивал и просил: «Дайте денег на врачей!». У меня в тот момент денег не было. Я заработал три тысячи долларов в Комсомольске-на-Амуре. Но две из них я должен был отдать бывшей жене на содержание ребенка. У меня оставалась всего тысяча. И никто не дал мне ни копейки. А как только Юра угас, все сразу сбежались и устроили эту безобразную драку из-за Билана. Ладно бы - дрались за миллионы. А то - всего за 100 долларов. Самого Билана я осуждать не берусь. Он ушел к людям, которые, по его мнению, смогут его оберегать в минуты невзгод и всяческих осложнений. Когда я работал на ТВ-6, я до последнего оставался с Ваней Демидовым. В итоге гондон Киселев выставил всех на улицу. Те, кто предали Демидова, получили места на НТВ, РТР и ОРТ. А я единственный поступил чистоплотно и потом сосал х… Билан поступил дальновиднее меня и, наверное, сосать вышеназванный предмет не будет. Но во всей этой истории есть что-то фекальное. Он не должен был вот так уходить. Он должен был прийти и сказать: «Я не хочу работать с вами. Я в вас не уверен. Давайте подумаем, как нам разойтись, чтобы никому не было обидно!». Увы, Билан не херувим, не эльф и не Альф, каким его многие представляют. Как все выходцы с Кавказа, он далеко не так прост и очень хорошо умеет считать деньги. Дай Бог ему толстого кошелька! Но, как пела героиня твоих влажных снов Ирина Аллегрова, «только бы тебе не поскользнуться, легко ступая по моим слезам». Гораздо больше меня возмущает поведение в данной ситуации некоторых других лиц и, в частности, Иосифа Пригожина. Да, это правда, Айзеншпис оставил мне записку для него. Но не только для него одного. У меня находится еще девять записок для очень известных адресатов - от Матецкого и Крутого до металлурга Сергея Филиппова (директора Братского алюминиевого завода, принадлежащего компании Олега Дерипаски «Русский алюминий» - М.Ф.). Я читал всего три из них. Две на момент передачи их мне были открыты, и волей-неволей мой вороватый взгляд уперся в них. А третьей была записка Пригожину. Он сказал: «Зачитай мне ее по телефону! Я тебе разрешаю». Я ее вскрыл и зачитал. Содержание остальных записок мне неизвестно. О том, что они находятся у меня, я сообщил их адресатам через час после смерти Айзеншписа в ресторане «Антонио». Когда я сдал Юру в морг, я не знал, куда мне податься. Окровавленный и заголенный, он лежал передо мной. Маленький беззащитный человек. Я позвонил нашему близкому другу Филиппову и сказал: «Давайте куда-нибудь присядем! Я не могу больше выносить эту боль». Мы позвали в «Антонио» самых близких людей. Приехали все. Достойнее всех вел себя Аксюта (музыкальный продюсер Первого канала - М.Ф.). Он не толкал речей. Просто сидел и плакал. Был там и Пригожин. Приехал, попил-поел за наш с Филипповым счет и уехал. А через день смастерил ту самую публикацию в газете «Жизнь», где говорилось, что Айзеншпис оставил ему записку и попросил его заниматься Биланом. За столом в «Антонио», рыдая навзрыд, я упомянул об этих записках лишь как о детали своей жизни. Мне и в голову не могло прийти, что эта информация тут же окажется на газетных страницах. Это п…дец! Вот как люди ловят рыбу в мутной воде! Потом Пригожин прислал ко мне Олю Алексееву из той же газеты. «Отдай записку нам! - нагло потребовала она. - Мы же с тобой друзья. Мы все напишем, как надо». «Кто это все организовывает?» - прямо спросил я. «Как кто? Иосиф Пригожин», - ответила она. «Сосите мой х…, друзья!» - сказал я. Не знаю, показалась ли эта перспектива ей вкусной. Но пауза в телефоне была очень долгой. Могу сказать, что содержание записки Пригожину очень личного характера. Но что конкретно в ней написано - я никому не скажу. Иначе все сделают на этом миллионы, Иосиф Пригожин снова станет героем нации, а Отарик будет дрочить х… на окраине  города. Нет, я уже научен горьким опытом. Я отдам эту записку только Пригожину лично в руки. Если захочу. А если не захочу, не отдам. Возьму и выброшу ее. Судя по всему, именно так мне и придется поступить. Если эти записки, еще не попав в руки к адресатам, уже стали поводом для омерзительных инсинуаций, представляешь, что начнется, если эти люди их получат? Я искренне их всех люблю, но я знаю, что

они все будут танцевать на костях Айзеншписа и говорить, как Пригожин: «Юра любил одного меня. Спросите у Отарика. У него записка про мою честь». Я не могу этого допустить. Я-то знаю, кого больше любил Юра, и для меня этот вопрос риторический. Он больше всего любил сына Мишу, а после сына - меня. Я считаю себя его вторым, нареченным сыном. А тех, кто спекулирует на памяти Айзеншписа, е…л я в рот и в жопу. Хотя в рот и в жопу, наверное, понравится половине нашего шоу-бизнеса, и им захочется ощутить себя на этом месте. Я накажу этих людей их же собственными методами. Иосиф Пригожин на всем делает миллионы долларов. Но впервые в жизни он передо мной бессилен. Впервые в жизни я доказал свой статус Шона Пенна, который показывает х… Голливуду. Записки-то у меня. Они спрятаны в надежном месте. И я хочу, чтобы Пригожин и все остальные их у меня выкупили. Миллион долларов, и я их отдаю. Готов даже к торгам. Как Пригожин, который называет за Валерию цену 50 тысяч евро, а потом опускает ее до 10-ти. Покупайте, мрази! Юра не для того писал эти записки, чтобы вы обратили их в бриллианты для себя. Ему было больно. Он не спал ночами, страдал, мучался, весь высох. Сделайте хотя бы меня счастливым и богатым! Если в течение дня с момента выхода публикации в «Экспресс газете» записки не будут выкуплены, я их сожгу и выброшу в унитаз, и никто никогда не узнает, что в них было написано. Но это еще не все. Я дам тебе большое интервью и расскажу всю правду об этих людях, которую я на протяжении двух лет слышал от Айзеншписа. Поверь, старичок, им мало не покажется!

Александр БОЙКОВ, Михаил ФИЛИМОНОВ («ЭГ» № 42, 2005)

Счастливый конец

АВТОРА ХИТОВ АПИНОЙ ПОСПЕШИЛИ ПОХОРОНИТЬ

Юрий Дружков нашелся хоть и не очень здоровым, но живым

Недавно обеспокоенные знакомые поэта-песенника Юрия Дружкова, известного по работе с группой «Комбинация» и Аленой Апиной, сообщили нам, что по Саратову распространились слухи, будто бы его убили, и об этом даже написала местная газета «Саратовская панорама» («ЭГ» № 40, 2005). В надежде, что произошла какая-то ошибка, мы обратились к читателям «ЭГ» с просьбой поделиться с нами любой информацией о Дружкове. И нам один за другим начали поступать отклики из Саратова.

   - Юрий Дружков жив! - обрадовал нас некий Павел, назвавшийся другом его однокурсника по Политехническому институту. - Я его видел недавно, где-то в середине сентября, на улице Радищева в Саратове. Вид у него был бомжовский, грязный свитер, небритость и неаккуратность. С ним был парень, по виду тоже пьяница. Очевидно, Юрий сейчас бомжует, сильно пьет. Очень жаль его…

   - В нашей газете действительно вышла ошибочная информация о смерти Юрия Дружкова, - признался заместитель редактора «Саратовской панорамы» Игорь Погорелов. - После нашей публикации фотограф Алексей

Леонтьев навел справки в правоохранительных органах и выяснил, что летом на улице 1-й Беговой, где живет Дружков, был убит некий Дружинин. Отсюда, видимо, и пошла путаница. О том, что поэт жив, здоров и даже весел, нам сообщила его соседка. Женщина была крайне возмущена тем, что мы с теплотой написали о нем. По ее словам, Юрий и его дружки терроризируют весь подъезд: устраивают оргии, гадят с балкона, а однажды измазали все дверные ручки какой-то гадостью. «Если бы его убили, мы все бы вздохнули с облегчением», - сказала она напоследок. Участковый Алексей Гноинский подтвердил, что иногда на Дружкова поступают жалобы от соседей, и за последнее время его дважды отвозили в известное заведение на Алтынке с диагнозом «белая горячка». А через несколько дней к нам в редакцию пришел сам «покойник». С присущим ему чувством юмора он оценил наш «некролог»: «Немногим удается прочитать, что о нем напишут после смерти». Стрельнул немного денег «за моральный ущерб» и удалился по своим, одному ему ведомым, делам…

   - Юра совсем не такой, каким его пытаются представить соседи, - вступился за поэта продюсер саратовской ГТРК Дмитрий Петров, продвигавший в 90-х годах группу «Шахерезада», для которой Дружков писал тексты. - Он совершенно беззлобный человек. Никогда не устраивал никаких дебошей. И до смерти мамы практически не пил. Да, как всякий поэт, он немного не от мира сего. Может совершать какие-то странные поступки. Например, при температуре +15 ходить в меховой шапке. Возможно, у кого-то это вызывает негативные эмоции. Вдобавок ко всему на нем могут отыгрываться за его покойную маму, которая работала в милиции и нажила много врагов. Некоторое время назад на Юру напали какие-то гопники и сильно его избили. У него было сотрясение мозга. Возможно, это и послужило отправной точкой для слухов об убийстве. Он еще живет в таком районе, где любому могут запросто пробить голову. Три года назад у нас в таком же районе убили композитора «Шахерезады» Колю Михно. Поэтому в Саратове все легко поверили, что такая же участь могла постигнуть и Дружкова. После публикаций в наших местных газетах я заходил к Юре. Но толком пообщаться с ним не удалось. Дело в том, что 27 сентября, празднуя свой день рождения, он сломал ногу и даже не мог дойти до двери, чтобы мне открыть, а ключ находился у соседки, которая приносит ему еду…

Михаил ФИЛИМОНОВ («ЭГ» № 42, 2005)