транссексуалка Ульяна Романова находила Яне богатых девушек, готовых заплатить, чтобы спеть с Димой Биланом или сняться у него в клипе

Явлением транссексуальности в шоу-бизнесе давно никого не удивишь. В свое время героинями наших публикаций уже становились певица Дива Александрия («ЭГ» № 47, 2001) и участница «Дома-2» Эрика Кишева («ЭГ» № 32, 2007), которые родились мужчинами, но всегда хотели быть женщинами. Однако наша нынешняя героиня Ульяна Романова – случай особый. В отличие от Александрии и Эрики, снискавших известность уже после перемены пола, эту необычную девушку вся шоу-тусовка хорошо знала еще как мужчину – директора телеведущей Маши Малиновской Игоря Булгачева.

   - Только не обращайтесь ко мне, пожалуйста, в мужском роде! – сразу попросила Ульяна. - Во мне мужского уже не так много осталось. Да, меня выдает кадык. Но вы же слышите мой голос? Согласитесь, он больше похож на женский. А если убрать кадык, то голос станет низким, мужским. Поэтому кадык я убирать не хочу. А от других внешних мужских признаков я по мере возможности избавляюсь. Вот недавно мне поставили скулы-импланты и сделали нос. А скоро будут делать лоб. Я с детства чувствовала себя девочкой. Одевалась и вела себя не так, как все мальчики. Вся одежда у меня была «унисекс». Чисто мужскую одежду я не носила. Хотя не носила и женскую. Впервые в жизни я надела платье, когда у меня уже была грудь первого размера. У меня не было цели переодеваться в девочку. Мне хотелось в первую очередь изменить тело.

   - Как складывалась твоя жизнь до переезда в Москву?

   - До 19 лет я жила на Украине, в городе Кировограде. Училась в местном университете на факультете «Дизайн и изобразительное искусство». Хотела быть дизайнером интерьеров. Папа снимал мне квартиру. Давал какие-то деньги на жизнь. Лет в 17 у меня появилась компания, в которую входили ребята из очень хороших семей. Их родители были влиятельными людьми в нашем городе. И я чувствовала себя в их кругу достаточно комфортно. Единственное - у меня очень долго не было секса. Первый секс у меня случился только в 20 лет, когда я уже переехала в Москву. Он мог быть у меня и в 15 лет. Проблема состояла в том, что я тогда была мальчиком и привлекала только гомосексуалистов. Но как половые партнеры они меня никогда не привлекали. Мне всегда нравились обычные гетеросексуальные мужчины. А с девочками мне даже пробовать не хотелось. Секс с девочкой я впервые попробовала, когда уже сама стала девочкой. И то я сделала это только из любопытства. У меня не было прямо такого влечения к женщине. Это была, скорее, игра. Естественно, мы были с девочкой не вдвоем. С нами каждый раз был мужчина. Без мужчины мне бы это было просто неинтересно.

   - Как тебе удалось обосноваться в Москве?

   - Не знаю – почему, но многие значительные события в моей жизни были связаны с Яной Рудковской. Так получилось и в этом случае. Закончив второй курс университета, я поехала на лето в Москву на курсы компьютерного дизайна. И в гостях у приятеля познакомилась с одним молодым человеком, который тогда работал с Яной Рудковской и Димой Биланом. Он мне сразу очень понравился. Но на продолжение знакомства я не рассчитывала. Он выглядел и вел себя как гетеросексуал. Я и предположить не могла, что он встречается с мальчиками. А на следующий день мне неожиданно пришла от него эсэмэска. Причем, я не давала ему свой номер телефона. Видимо, он попросил его у приятеля, у которого мы были в гостях. Меня подкупило, что он первый проявил инициативу. Мы начали встречаться. С ним у меня и случился первый секс. Однажды он позвал меня на тусовку ныне не существующего музыкального журнала «НЕОН» и познакомил с их главным редактором Катей. Она посмотрела мои дизайнерские работы. И предложила мне пофотографировать для «НЕОНа» Юлю Савичеву. У меня началась паника. Я же профессионально не занималась фотографией. У меня и камеры нормальной не было. И со звездами лично я никогда не общалась. А Савичева тогда была очень популярна с песнями к сериалу «Не родись красивой». «Что ты не фотограф – должна знать только ты», - сказал мне мой молодой человек. В итоге я успешно справилась с заданием. Камеру одолжила у приятеля. Савичева ни о чем не догадалась. И меня взяли фотографом в «НЕОН». Я стала зарабатывать больше, чем мне давал отец. Возвращаться в Кировоград уже не было смысла. Я бросила университет и осталась в Москве.

   - А как ты стала директором Маши Малиновской?

   - В «НЕОНе» я занималась в основном светской хроникой. Постоянно ходила по всяким вечеринкам. И вскоре у меня завязались приятельские отношения со многими звездами – с Эвелиной Бледанс, Викой Боней, девочками из групп «Фабрика» и «Тутси». Одной из этих звезд была Маша Малиновская. Однажды знакомые телевизионщики попросили привезти ее на какое-то юмористическое шоу, которое вел Саша Пряников. По дороге мы долго стояли в «пробке». Болтали обо всем, о чем только можно. Маша рассказала, что написала книгу и планирует делать презентацию. Я предложила ей свою помощь. Презентация проходила в ресторане «Горки». Поскольку Маша тогда была депутатом от ЛДПР, там было много не только артистов, но и политиков. Именно на этой презентации я впервые увидела Яну Рудковскую. На тот момент она была женой Виктора Николаевича Батурина. Тусовалась только с Филиппом Киркоровым. И редко где-либо появлялась. Презентация прошла настолько хорошо, что Маша предложила мне стать ее помощником. «Денег платить не буду», - сразу предупредила она. «Ну, если ты никому не будешь об этом говорить, можно попробовать», - сказала я. И первый год я работала с Машей бесплатно, на чистом энтузиазме. Это, конечно, было выгодно артистке. Но это было выгодно и мне. С Машей мы ходили уже не только на вечеринки, но и на телесъемки, и на деловые встречи по поводу рекламных контрактов и т.д. Я получила хорошую практику и приобрела много полезных знакомств. Параллельно я занималась пиаром ныне несуществующего проекта Анестезия, который продвигал знакомый моего отца – продюсер Константин Щербинин. В отличие от Маши он платил мне зарплату. На эти деньги я поначалу и жила. А потом я стала устраивать Маше корпоративные выступления и рекламные съемки. И с каждого гонорара получала от нее 10 процентов.

   - Маша Малиновская славится дурным характером. Не тяжело было с ней работать?

   - Действительно, характер у Маши сложный. Я бы сказала, не женский. У нее характер мужчины. Причем, очень своенравного. Маша бывает капризной и излишне резкой. Через слово употребляет мат. Если ее близко не знать, она может показаться ужаснейшим человеком. Однако при более близком общении Маша совсем другая – очень умная, воспитанная, вежливая. Честно скажу, она мне нравилась. Да, она иногда меня подводила. Могла проспать и не приехать на съемку или на какое-то мероприятие. Моя работа в том и состояла, чтобы разруливать такие ситуации. Я либо быстро обзванивала знакомых артистов и находила ей замену, либо ехала за Машей и сама ее поднимала. Когда мы выезжали на корпоративы, которые проспать было нельзя, я уже заранее приезжала к Маше и, пока она собиралась, укладывала в сумку необходимую одежду и косметику.

   - И что тебе дальше так не жилось? Зачем нужно было кардинально менять вполне удачно сложившуюся жизнь?

   - Да, у меня была какая-то видимая для окружающих успешность – хорошая работа, знаменитые друзья. С личной жизнью тоже все было в порядке. Хотя с молодым человеком, который работал у Яны Рудковской, я через полгода рассталась, вскоре у меня появились другие мужчины. Но у меня было не все в порядке с внутренним самоощущением. Когда мужчина встречается с мужчиной, для нашего общества это все-таки не норма. Даже в Москве большинство людей относится к этому негативно. И как только мне стало позволять материальное положение, я решила сменить пол. Обычно, когда люди начинают неплохо зарабатывать, они покупают себе машины. А я начала вкладывать деньги в свое перевоплощение. Мужчина, который был со мной на тот момент, был абсолютно согласен с моим решением. Для него было главное, чтобы я была счастлива. Поскольку он семейный человек, я не могу назвать его имя. Но его хорошо знают в шоу-бизнесе. Он помогал многим артистам. Многие до сих пор ездят на его подарках. И мне он очень помог на начальном этапе моего перевоплощения. Когда я начала пить гормональные препараты, первые месяцы меня мучили постоянные депрессии. Не хотелось никуда ходить, пока в организме происходили изменения. Из-за этого мне пришлось на некоторое время оставить работу. И когда мне не хватало денег, которые я скопила, он оплачивал мне необходимые процедуры и операции. К сожалению, сейчас мы с ним не в близких отношениях. Но мы остались друзьями. Люди, которые вместе прошли через такое, вряд ли уже когда-нибудь будут чужими. Подруги часто удивляются – как я нахожу таких мужчин. Но тут нет никаких правил. Совершенно необязательно ходить по каким-то специальным крутым местам. Можно стоять в «пробке» и улыбнуться какому-нибудь человеку на «Порше», а окажется, что ты ему тоже нравишься. Главное – уметь поддержать беседу и откровенно не требовать денег. Обычно я говорю так: «Мне нужно столько-то на это. Я кое-что собрала. Но мне не хватает». Это самый оху…тельный способ. Мужчина понимает, что ты не содержанка и самостоятельно зарабатываешь. И он гораздо охотнее охотно дает деньги.

   - Ты уже получила новые документы с женским именем?

   - Нет, по паспорту я пока мужчина. Мне еще нужно сделать завершающую операцию и получить справку о смене пола. Только на основании этой справки и после проверки, что я не прохожу ни по каким криминальным делам, мне поменяют документы. Но я не спешу с завершающей операцией. Я не хочу делать себе женские половые органы, пока у меня присутствуют какие-то внешние мужские признаки. Я хочу сначала сделать идеальное женское тело и лицо, а уж потом – остальное. Все равно ко мне в трусы никто не смотрит. О том, что у меня там, знают только очень близкие друзья. А многие знакомые вообще считают, что я уже сделала все операции. Более того, доктора, к которым я прихожу по поводу груди, тоже так считают. Они думают, что я просто хочу сделать грудь побольше. И каких-то особых проблем из-за несоответствия в документах я тоже не испытываю. Недавно у меня разболелся желудок. Видимо, я пересидела на диетах. И меня на «скорой» увезли в больницу. Я ужасно боялась туда ехать. Мало того, что у меня в паспорте мужское имя, так впридачу ко всему у меня гражданство Украины, и нет страховки. До этого я лежала только в клиниках пластической хирургии. Но там никому нет дела – кто ты и откуда. Лишь бы у тебя были деньги на операцию. А в обычную больницу я попала впервые. Меня пугали, что с моими документами меня положат в палату к мужчинам. Но в больнице меня узнали и отнеслись ко мне с пониманием. Оформили меня как женщину и поместили в женскую палату. Причем, не попросили за это ни копейки. Честно говоря, меня это приятно удивило. Единственное, чего я пока не могу сделать, - официально выйти замуж и усыновить ребенка. Но после смены документов я это обязательно сделаю. Я не считаю это извращением. В моей семье ребенку будет гораздо лучше, чем в самом хорошем детском доме. Я не научу его ничему плохому. И уж точно буду лучшей мамой, чем моя мама, у которой напрочь отсутствует материнский инстинкт.

   - Как твои родные и друзья отнеслись к твоему перевоплощению в женщину?

   - С мамой я не общаюсь. Но вовсе не из-за этого. Наши отношения не заладились гораздо раньше. Мама у меня не нагулялась. В 18 лет она родила мою сестру. В 19 лет - меня. Но она не принимала участия в нашем воспитании. Мы всегда жили с бабушками и дедушками. И с ней практически не виделись. Вот с отцом у меня сложились близкие отношения. Он меня содержал до 20 лет. И ему, конечно, было сложно пережить мое перевоплощение в девочку. «Как-то я спросил у твоего папы – в порядке ли дети, - рассказал мне недавно наш общий знакомый – депутат Алексей Митрофанов. – Я тогда еще не знал, что с тобой произошло. И обратил внимание, что он почему-то замялся. Наверное, ему не хотелось это обсуждать». Папа занимается бизнесом и пишет песни в стиле «шансон». Понять меня он, конечно, не может. Но я его ребенок. Он принимает меня таким, как есть. И называет исключительно Ульяной. Друзья по шоу-бизнесу тоже далеко не все одобряют мой поступок. Вика Боня, например, меня всячески отговаривала. Она была знакома с некоторыми такими девочками. И, ссылаясь на их опыт, высказывала опасения, что гормональные препараты могут подорвать мое здоровье.

   - Правда ли, что Яна Рудковская даже перестала с тобой общаться из-за того, что ты сменила пол?

   - Это просто бред! С Яной мы перестали общаться из-за того, что не поделили деньги. Я нашла спонсора под дуэтную песню Димы Билана. Привела человека, который оплатил песню, клип, съемки и т.д. Когда вы находите деньги под какой-то проект, вы практически ни за что имеете 20 процентов. Это закон бизнеса. А Яна посчитала, что я должна иметь даже не 10, а всего 5 процентов. Я же, сука, не работала ни черта. Я же только привела спонсора. За что она должна мне столько платить?! Конечно, 5 процентов от этой суммы – это тоже оху…тельно. Но это не 20 процентов. Такого нельзя простить. Естественно, я стала говорить спонсору, что проект стоит гораздо меньше, и раз Яна так поступила со мной, она так же поступит и с ним. Яна узнала об этом. И началось: «Не общайся с ней! Это компроментирующее знакомство. Она же транссексуалка». Я не знаю, как смена пола повлияла на мои профессиональные качества. Неужели Яна думает, что они ухудшились? Да, она, может быть, не очень честный и порядочный человек. Но явно не идиотка. Она очень хороший бизнесмен. Умеет зарабатывать бабло. И умеет не платить его остальным. Чтобы все осталось в семье. За это надо отдать ей должное. Но, извините, когда мы работаем вместе, берем у кого-то бабло и не отдаем его никому – это одно. А когда мы работаем вместе, и все бабло остается у Яны – это совсем другое.

   - А под какой дуэт Билана ты нашла спонсора? Уж не под дуэт ли с Юлианой Крыловой, которую называли его девушкой? В одном из твоих интервью упоминалось, что именно ты познакомила Юлиану с Биланом и Рудковской.

   - Я уже достаточно сказала. Могу добавить только, что разных девушек со спонсорами прошло через Яну огромное множество. Ни для кого не секрет, что Дима Билан – это суперкоммерческий проект, на котором любым способом зарабатываются деньги. Не только за то, чтобы спеть с Димой, но даже за то, чтобы сняться у него в клипе, нужно платить. Яна ничего не делает бесплатно. Ни-че-го! Даже какие-то супертворческие проекты, которые затеваются якобы с целью продемонстрировать, какой Билан крутой, - для нее прежде всего тупое зарабатывание бабла. Мое сотрудничество с Яной началось с фотопроектов для разных журналов. Она договаривалась о съемках с самыми топовыми персонажами – Филиппом Киркоровым, Николаем Басковым, Оксаной Федоровой, Ксенией Собчак. А я вместе с моей помощницей Олей Лукьяновой обеспечивала бабло и креативную часть. Конфликтов из-за денег у нас тогда не возникало, потому что я не получала от Яны проценты. Находя спонсора, я сразу закладывала, сколько денег нужно на производство и сколько денег нужно лично мне. Потом я стала подыскивать Яне девочек, которые платили за участие в клипах. Это не составляло мне никакого труда. У меня было очень много знакомых состоятельных мужчин. А у них были дочери, жены и любовницы, которым хотелось известности. Участие в клипах Билана обходилось им в стоимость хорошего автомобиля. Тут уже проценты выплачивала мне Яна. Но это были сравнительно небольшие суммы, хоть и приятные для кармана. А когда я замутила проект с дуэтной песней, сумма была на порядок больше. Это были уже ощутимые деньги. И Яна их почему-то зажала. Видимо, она не была готова платить мне больше, чем обычно. Я, конечно, знала, что людей обманывают, и нужно следовать принципу «Утром деньги – вечером стулья». Но Яне я доверяла. Нас связывал не один проект. Я могла ей позвонить в любое время суток. И со мной она общалась не так, как с девочками из своего офиса. Естественно, мне было неприятно, что Яна вдруг так поступила. Особенно неприятно было, что она переманила мою помощницу Олю Лукьянову, которую я перезнакомила со всеми нужными людьми, и стала работать с ней. Сейчас я работаю только одна. Никого ни с кем не знакомлю – ни с организаторами корпоративов, ни со спонсорами. Никому верить нельзя. Не только 1 апреля, но и в любой другой день.

   Михаил ФИЛИМОНОВ («ЭГ» № 19, 2012)