Бывшая жена Андрея Давидяна, отобрав жилплощадь у его матери, переехала с новым мужем в Ирландию

Три года назад «Экспресс газета» первой рассказала о конфликте между родственниками звезды телешоу «Голос» - экс-солиста легендарных групп «Високосное лето», «Виктория» и «Рок-ателье» Андрея ДАВИДЯНА, умершего в 2016 году в возрасте 60 лет после неудачной операции по удалению аппендицита («ЭГ» № 18, 2018). Так получилось, что на момент смерти певца ему по документам принадлежала квартира его престарелой матери – пианистки Златы ПЛЯШКЕВИЧ, прикованной к инвалидной коляске из-за травмы позвоночника. И эту квартиру у нее захотели забрать и поделить в качестве наследства дочки покойного сына – Екатерина ДАВИДЯН от известной по тому же «Голосу» певицы Анны АБРАМОЧКИНОЙ и Мария ГОРОХОВА от первой жены Ольги ГОРОХОВОЙ.

   - С тех пор разрешить ситуацию с квартирой так и не удалось, - пожаловалась нам юрист Лаура Эскамилья Вега, представлявшая интересы Златы Пляшкевич. – Несмотря на то, что мама Андрея по закону сама являлась его наследницей, дочки требовали, чтобы квартиру поделили только между ними двумя. Мотивировали это тем, что Злата Сергеевна к нотариусу по наследственному делу не обращалась и наследство не принимала. Правда, Кунцевский суд их требования отклонил и выделил ей одну третью долю собственности. При этом еще до решения суда Злату Сергеевну и проживавшего с ней старшего сына-инвалида Карэна из квартиры выписали. Кто и на каком основании это сделал – непонятно. На самом деле квартира должна была полностью перейти в собственность Златы Сергеевны. Она вместе с покойным мужем Сергеем Давидяном выплатила пай за нее в жилищно-строительном кооперативе еще до развала Советского Союза. И Андрей, к которому права собственности перешли по наследству от отца, перед смертью оставил письменное распоряжение о перерегистрации квартиры на маму. Тем не менее, суд отказался принимать это во внимание под предлогом, что необходимо проверить подлинность этого документа. Мы обратились в полицию с просьбой сделать экспертизу. Для сличения почерка предоставили им подлинник доверенности с подписью Андрея. Но полицейские этот подлинник «потеряли». И выдали нам акт, что мы якобы передали им копию, по которой проведение экспертизы невозможно. В довершение всего перед очередным судом меня телеграммой вызвали в офис нотариуса Леонида Стрюкова, который открывал дочкам наследственное дело, и под видом совершения нотариальных действий изъяли у меня необходимую для суда доверенность от Златы Сергеевны. А вызванный мной наряд полиции вместо того, чтобы мне помочь, забрал меня саму в ОВД «Тверской» за нарушение общественного порядка. 9 июня этого года Злата Сергеевна, которой было уже 96 лет, умерла. Пока я отлучилась по делам, ее, совершенно здоровую, зачем-то забрали в больницу. Поместили в «красную зону». И через 4 дня ее не стало.

В квартире остался ее 71-летний сын Карэн, который абсолютно беспомощен. Мы пока держим оборону. Но вы же понимаете, что такое одна третья доля собственности, когда две трети продаются. Боюсь, что Карэна просто угрохают. Нальют ему какого-нибудь чистящего средства, и потом никто ничего не докажет. За дочками Андрея стоит мощная группа Михаила Топалова, отца бывшего солиста группы «Smash!!» Влада Топалова. В нее входят нотариусы, которые переоформляют наследство слабых и беспомощных, оценщики, готовые, не глядя, сделать экспертизу, и риэлторы, осуществляющие куплю-продажу квартир. Прорваться через эту устойчивую «пищевую цепочку» крайне сложно.

   По правде говоря, упоминание в этой истории Михаила Топалова как главного злодея нас сильно удивило. Нам было известно, что с покойным Давидяном его связывала давняя дружба. И с трудом верилось, что он стал бы каким-то образом вредить матери певца.

   - На момент, когда история с наследством только разворачивалась, я действительно в ней участвовал, - признался «Экспресс газете» Михаил Генрихович. – Ко мне обратилась за помощью супруга Андрюши Анечка Абрамочкина. Она много лет работала на бэк-вокале у нас в группе «Smash!!». А их дочка Катя вообще была моей крестницей. Я дал им высокопрофессионального, с хорошей репутацией нотариуса по имени Леонид Леонидович Стрюков, который находился за стенкой моего офиса с начала 90-х годов. И он полгода разруливал эту ситуацию с наследством. Ситуация, конечно, была безобразная – со скандалами, с криками. Началось все с того, что рядом с мамой Андрюши появилась женщина по имени Лаура, которой якобы он сам перед смертью доверил вести все дела. Она рассказывала страшные истории, какие все вокруг негодяи и как хотят обокрасть маму. Но, поскольку речь шла о людях, которых я знал как нормальных и порядочных, ее рассказы вызвали у меня большие сомнения. Я не мог заподозрить этих людей в такой гнусности и подлости. А Андрюшину маму мне было просто жалко. У меня сложилось впечатление, что эта Лаура втерлась к ней в доверие и манипулировала ею, как хотела. Я видел, как на концерте памяти Андрюши в «Градский-холле» она никого к маме не подпускала и даже внучке не позволяла с ней пообщаться. Упаси боже, не хочу ее ни в чем обвинять, но по такому алгоритму обычно действуют так называемые «черные риэлторы». Насколько я знаю, сейчас у Абрамочкиной и ее дочки все хорошо. Они покинули пределы Отечества и живут в чудесной стране Ирландии. Анечка вышла замуж. Сначала уехала к мужу в Италию. Потом ее супруга послали в длительную командировку в Ирландию. И дочурку она тоже забрала с собой. После этого мое участие в деле с наследством прекратилось. В их дальнейшие семейные дрязги я уже не вмешивался. И что там у них происходило – не в курсе. Мне и без этого есть чем в этой жизни заниматься.

   Михаил ФИЛИМОНОВ («ЭГ» № 44, 2021)