А ее благоверный втихаря изменял ей с юной девицей, занимавшейся английским языком с их дочерью

Если верить Википедии, 13 мая стукнуло 55 лет одной из самых ярких певиц 90-х – исполнительнице «Я родилась в Сибири», «На белом Мерседесе», «Ой, мама, ой», «Льется музыка» и многих других хитов Маше Распутиной. Правда, по данным гуляющих в Интернете «пиратских» паспортных баз, до смены в 1997 году документов она была на три года старше и от рождения носила совсем другие имя и фамилию – Алла Агеева.

   - Это я когда-то нашел Аллу Агееву и сделал из нее Машу Распутину, которую все знают, - рассказывал в интервью «ЭГ» ныне покойный первый муж певицы Владимир Ермаков. - Мы прожили с ней около 18 лет. Я был у нее и супруг, и продюсер, и охранник, и аранжировщик, и композитор, и пресс-атташе, и все, что угодно. До этого я работал руководителем вокально-инструментальных ансамблей, которые выступали в варьете и ресторанах. Естественно, у меня были и связи, и деньги. Все это я вложил в Машу. Наше знакомство произошло в 1980 году. Она приехала в Москву по «лимиту» из глухой деревни Уроп Кемеровской области и пошла работать на фабрику «Красная Заря». А я как раз устроился туда на полставки руководителем кружка, чтобы мой профессиональный ансамбль мог репетировать у них в зале. Когда Маша мне что-то напела, я сразу понял, что у нее есть талант, и сказал, что готов сделать из нее звезду. Она в это не поверила. Да и вообще она не хотела петь. Она хотела, как все девчонки, выйти замуж за богатого и хорошо устроиться в Москве. Тем не менее, я ее уговорил и стал с ней заниматься. Семь лет я ставил ей голос с применением метода расщепления связок. Параллельно она участвовала в программе, которую я возил по ресторанам, набиралась опыта, исполняя чужие песни. На момент нашего знакомства я был женат, но даже когда фактически мы с Машей уже стали жить вместе, с прежней женой я еще долго не разводился. Власти не разрешали мне выписаться из большой квартиры жены и прописаться обратно в маленькую квартиру родителей, опасаясь, что я снова буду претендовать на улучшение жилищных условий. В 1982 году у нас с Машей родилась дочь Лида. Когда она забеременела, я пытался убедить ее, что нам рано заводить детей. Мол, надо сначала твердо встать на ноги, обзавестись своей жилплощадью и т.д. Но Маша сказала: «Нет, буду рожать». С детства идеалом для Лиды был Майкл Джексон. Когда у нас с Машей возникали споры, как сделать ту или иную песню или что одеть на концерт, Маша нередко в запале говорила: «Ну, что ты мне советуешь? Посмотри, как у Майкла Джексона!». Маленькая Лида постоянно слышала это и однажды со свойственной детям непосредственностью спросила: «Мама, а что ты не выйдешь замуж за Джексона?».

   Судьбоносным моментом в музыкальной карьере Распутиной стало сотрудничество с легендарным поэтом-песенником Леонидом Дербеневым. Именно он помог начинающей певице создать сценический образ и репертуар, полюбившиеся миллионам россиян.

   - Распутину привел к нам композитор Игорь Матета, - вспоминала вдова поэта Вера Дербенева. – Он познакомился с ней в Измайлово в «АБВГДейке», где она выступала в ресторане. Маша заявила, что хочет петь джаз или рок. «Извини, это не по адресу, - ответил ей Лёня. - Если хочешь петь такие песни, какие я пишу, пожалуйста, давай послушаем, что ты умеешь». С первого раза они так ни о чем и не договорились. Прошло полгода. Матета записал с Машей песню «Играй, музыкант!». Лёня послушал ее и загорелся для нее писать. «Надо придумать тебе что-нибудь такое, чтобы на тебя сразу обратили внимание, - сказал он Маше. - Давай сделаем из тебя городскую сумасшедшую. Таким можно все». Так родились песни «Я городская сумасшедшая», «Отпустите меня в Гималаи», «А жизнь подорожала». Потом Дербенев хотел постепенно сделать из Распутиной эдакую Жанну Д`Арк. Тогда были написаны такие песни, как «Ах, Москва», «Живи, страна». Проблем с оплатой песен у Маши никогда не возникало. Ее муж и продюсер Володя Ермаков имел собственную музыкальную аппаратуру и сдавал ее в аренду по ресторанам. Так что денежки у него всегда водились. А вот у Филиппа Киркорова, который тогда тоже тесно сотрудничал с Дербеневым, денег не было. За него расплачивался благотворительный фонд «Аленький цветочек». Председатель фонда Геннадий Снустиков заключил с Лёней договор, в котором оговаривалось, что эти тексты предназначаются только для Филиппа. Иногда из-за той или иной песни у Киркорова разгоралась конкуренция с Распутиной. Филиппу очень понравилась песня «Много разных на свете песен». Но заплатить за нее он не мог. А Маша сразу привезла Лёне деньги. Каково же было ее изумление, когда через пару дней обнаружилось, что Филипп уже выступает с этой песней в каком-то концерте. Лёне потом пришлось оправдываться перед Машей, что он только показал ему песню и разрешения исполнять ее не давал.

   - Маша, конечно, девушка сложная, - признавался Геннадий Снустиков. - Помню, мы сидели с ней и ее мужем Володей Ермаковым на кухне у Леонида Дербенева и делили дивиденды. Было уже два часа ночи. Леонид Петрович до этого еще терпеливо с ними общался. А к тому времени уже начал исходить пеной. И тут Маша выдала такую тираду в адрес любимого мужа, что все просто обомлели: ни слова по-русски, один сплошной мат. «Вы уж извините ее, - замялся Ермаков. - Детство у нее было трудное. В деревне, откуда она родом, с утра до вечера все пьют, а потом бьют друг друга. И так изо дня в день». Однажды Маша попросила меня помочь вытащить из тюрьмы своего брата. Я обратился к очень авторитетным людям, связанным с руководством МВД. Они навели справки и сказали: «Даже за любые деньги не будем помогать». Оказалось, что его посадили за убийство лет на десять. Отягчающим обстоятельством было то, что он убил ребенка. Уже во время отсидки Машин брат два раза ставил на уши «зону». Видимо, агрессивное поведение у них с Машей в генах заложено. Маша сама рисковала жизнью постоянно. При мне она достаточно тяжело оскорбляла многих людей. В том числе, некоторых авторитетных людей из «профсоюзов». Ее могли просто порвать на части. Так что она случайно еще живая ходит. Вообще, многие ее поступки с трудом укладываются в голове. Например, в начале 90-х Маша развлекалась с Филиппом Киркоровым на глазах собственного мужа. Они всей компанией постоянно приезжали ко мне по ночам. А у меня была большая кровать 2 на 2 метра. Маша ложилась на нее с Филиппом, начинала его обнимать, целовать. При этом Ермаков сидел рядом и смотрел телевизор. «Володя, почему ты так снисходительно на все это смотришь?» - удивился однажды я. «Понимаешь, у нее тяжелая работа, - как ни в чем не бывало объяснил Ермаков. - Ей надо снимать стрессы. И она делает это так, как считает нужным». Судя по всему, он подсознательно понимал, что Филипп не слишком опасен как мужчина.

   После смерти Дербенева, находясь в зените славы, Распутина неожиданно ушла от Ермакова к бизнесмену Виктору Захарову, родила от него дочь Машу и вместо новых хитов долгое время напоминала о себе лишь скандальными разборками с бывшим мужем.

   - С Машей я расстался из-за другой женщины – Вики Клоковой, которая была младше меня на 32 года, - объяснял Ермаков. - Она закончила институт иностранных языков и приходила к нам домой заниматься английским с нашей дочкой Лидой. Так я с ней и сблизился. При разводе Маша осталась должна мне 250 тысяч долларов за клип «Ты упал с Луны». Я тогда не стал делить имущество через суд. Добровольно отдал ей почти все, что было совместно нажито. А себе оставил только московскую квартиру и машину. Надеялся, что она со мной расплатится. Думал, что есть что-то святое на свете. Все-таки мы с ней столько вместе прожили. Я все свои способности отдал, чтобы она стала звездой. И мужа этого богатого Виктора ей нашел. Она мне позвонила и начала жаловаться: «Ой, не могу никого себе найти». Тогда я вспомнил, что на гастролях в Португалии мы познакомились с одним бизнесменом. Он был такой большой поклонник Маши, что специально приехал туда на ее концерт. «Вот это настоящий мужик!» - подумал я. Разыскал его, сказал, что Маша сейчас одна, и свел их с ней. Потом они разругались. Я их мирил. Объяснял Виктору, что бы он не обижался на Машу, что она артистка, и к ней нужен немного другой подход, чем к обычным девушкам. В итоге они расписались. А вместо благодарности начали строить мне козни. Мало того, что деньги мне так и не отдали, так еще и квартиру с машиной хотели у меня отобрать. Досталось и нашей с Машей дочке Лиде. Маша выгнала ее из своего дома и отправила жить ко мне. При этом она прекрасно знала, что мне иной раз даже еды было не на что купить. Я стал звонить Маше. К телефону подошел Виктор. «Что за дела?! – возмутился я. – Я отдал Маше миллионы. Почему у Лиды нет жилья? Купите ей квартиру! Это обойдется всего в 15 тысяч долларов». Мы вели ругань целый год. Потом Маша все-таки купила ей квартиру. Я пытался сделать с Лидой музыкальный проект. Но она бросила это дело. Якобы мама сказала, что ей петь не надо. В конце концов, Лида попала в больницу с психическим расстройством. А когда ее квартира стала стоить 200 тысяч, Лиду уговорили от нее отказаться. Это явно было сделано с нарушением закона. Ее забрали из больницы. Сказали ей, что она будет жить с мамой. И выписали ее из Москвы в подмосковный Сергиев-Посад. Когда Лида туда приехала, обнаружилось, что никакого жилья по этому адресу нет – стоит только какой-то развалившийся сарай. И она снова пришла ко мне.

   - Зря вы обижаете Машу! - возмущалась певица-транссексуал Дива Александрия (до смены пола –Александр Обицкий), которую одно время продюсировал экс-супруг Распутиной. - Этот козел Ермаков ввел вас в заблуждение. Уж поверьте, я-то хорошо знаю, что там происходило. Я больше года прожила у него дома. Каждую ночь Владимир Иванович ходил играть в казино. Свой ночной поход он начинал на «Бауманской» с маленьких ставок по 5-10 долларов. Потом переправлялся в центр, в «Метрополь», «Голдэн Пэлэс» или «Титаник», и там уже спускал все деньги. У моего спонсора Ермаков вытянул больше 50 тысяч баксов. Но за год работы не записал со мной ни одной песни и большую часть денег проиграл. Как раз в то время к нему переехала их с Машей дочь Лида. Но это неправда, что Маша выгнала ее из своего дома. Просто она опасалась, что Ермаков проиграет квартиру, и прописала дочь к нему, чтобы ей хоть что-то осталось. И что Лиде нечего было есть - это тоже вранье! Каждые два дня водитель Маши привозил для нее кучу продуктов. А сама Маша регулярно звонила и проверяла у Лиды, все ли в порядке. Если уж кто и пытался избавиться от Лиды, так это любовница Владимира Ивановича Вика. Она не скрывала, что хочет заполучить его квартиру. И просила меня помочь убрать оттуда его дочь. Дело в том, что Лида практически ни с кем не общалась. Лишь со мной у нее сложился контакт. Однажды она сама завела разговор про Вику. «Ведь это она разбила нашу семью, - сказала Лида. - Все могло бы быть нормально. А из-за нее у меня теперь проблемы и с мамой, и с папой». И Ермаков мне потом тоже говорил, что во всем виновата Вика. По его словам, сблизившись с ней, он уже не мог заниматься любовью с Машей. Она звала его в спальню, а он искал предлог, чтобы туда не идти. А потом Маша нашла на постели волосы Вики, разразился скандал, и их отношения окончательно разладились. «Лида не может мне простить, что я променял маму на эту «прости господи», - признавался Ермаков. - И я сам себе не могу этого простить».

   В какой-то момент начало складываться впечатление, что Распутина решила вообще «завязать» с творчеством и полностью посвятить себя семье. Но, судя по свидетельствам людей из ее близкого окружения, певицу явно поспешили списывать со счетов.

   - Машу я знаю со второй половины 90-х, - поведал певец и композитор Кай Метов. - Нас познакомил ее нынешний муж Виктор Евстафьевич Захаров, с которым я давно дружил. Их отношения начинались как раз у меня на глазах. И я стал общаться и дружить не только с Виктором Евстафьевичем, но и с Машей. Безусловно, она уделяет много времени любимому мужу и детям. Ей, наконец, удалось наладить отношения со старшей дочерью Лидой. И сейчас у них в семье царит полное взаимопонимание. Но творчество Маша вовсе не забросила. Она не может жить без публики. Ей обязательно нужно выходить на сцену и петь. Просто ее творческая деятельность не так сильно отражается в медиа, как личная жизнь. Это уже перегибы нашего времени. Все ищут скандалы, пытаются разворошить грязное белье, и для новых песен не остается простора. Несмотря на это, новые песни у Маши регулярно появляются. На этой почве у нас с ней завязалось плодотворное сотрудничество. Моя песня на стихи Владимира Степанова «Роза чайная», благодаря Маше и Филиппу Киркорову, в свое время зазвучала из каждого утюга и пылесоса. Я как автор тогда даже стал лауреатом фестиваля «Песня года», который для меня всегда находился где-то в параллельной реальности. Довелось мне поучаствовать и в создании песни на стихи Ильи Рахмиэлевича Резника «Когда мы вместе», которую Маша посвятила нашему Президенту Владимиру Владимировичу Путину. Она очень патриотически настроенный человек. Искренне переживает за нашу страну, за политическую ситуацию, которая складывается в ней. Постоянно присылает мне ссылки о событиях, которые теребят ее сердце. И ее выступление с песней в поддержку Президента в тот непростой момент, когда подписывались минские соглашения, было отнюдь не случайным. А к нынешнему дню рождения Маши мы со Степановым написали ей новую песню «Загадай на меня». Ее премьера состоится в ближайшие дни в утреннем шоу на Первом канале.

   Михаил ФИЛИМОНОВ («ЭГ» № 19, 2019)

   Газетная версия https://www.eg.ru/showbusiness/730720