Студию легендарного шансонье проиграл в казино продюсер группы «Стрелки»

2 октября пришла печальная весть о смерти 73-летнего Александра КАЛЬЯНОВА, легендарного звукорежиссера и шансонье, исполнителя хитов «Старое кафе», «За кордон», «Плохая примета», «У опера с Петровки», «Хрустнули огурчиком».

   Свою карьеру Александр Иванович начинал инженером на Брянском заводе полупроводниковых приборов. Снискал известность как большой специалист по музыкальной аппаратуре. И в конце 70-х ушел работать на эстраду звукорежиссером вокально-инструментального ансамбля «Шестеро молодых» Саратовской филармонии.

   - Руководитель нашего ансамбля Вилен Иванович Дарчиев был один из самых крутых в то время администраторов, - делился воспоминаниями с «Экспресс газетой» Кальянов. – Умел делать концерты и зарабатывать деньги. «Шестеро молодых» считались не самым известным коллективом. Но работали не меньше трех концертов в день и по полгода не вылезали с гастролей. Помню, администратор Василий Кондаков брал наш ансамбль в Казань на «разогрев» к Владимиру Высоцкому. На каждый концерт зрители приносили по 15-20 магнитофонов и просили меня подключить их к пульту, чтобы записать Владимира Семеновича. От каждого я получал по бутылке коньяка. Потом мы с Высоцким этот коньяк делили, и он пил его, разбавляя крепким чаем. К сожалению, Дарчиев закончил свою жизнь в тюрьме. На него повесили звуковую аппаратуру БИГ, что он типа ее украл. Поставили ему в вину, что он получал ставку конферансье, а на сцену якобы не выходил. Это была чушь собачья. Ну, подумаешь, получал он за конферанс 3 рубля с концерта. Для него это были не деньги. Человеком он был веселым и нежадным. Любил в картишки поиграть – в «кинга» или в «секу». Однажды даже проиграл мне часы «Сейко».

   Совершенствовать звукорежиссерское мастерство Кальянов продолжил в уже знаменитых ансамблях «Лейся, песня» и «Красные маки». Работавшие с ним музыканты ценили его высокий профессионализм и уважительно называли Кальяном Ивановичем.

   - В «Лейся, песня» я пришел в тот момент, когда прежний руководитель группы Михаил Шуфутинский эмигрировал в Америку, и при содействии Иосифа Кобзона руководителем стал Виталий Кретюк, - рассказывал нам Александр Иванович. – Тогда из ансамбля разбежалась половина участников. И на освободившиеся места из «Шестеро молодых» туда перешло сразу несколько человек, в том числе, Коля Расторгуев и Валера Кипелов. Кретюк произвел на меня самое хорошее впечатление. Во всем хорошо разбирался – в музыке, в аранжировках и даже в звукорежиссуре. Первое время он сидел рядом со мной за пультом, чтобы показать, какие инструменты как должны звучать. И многому меня научил как звукорежиссера. Уже много лет спустя я узнал, что Кретюк когда-то работал с Пугачевой и даже был чуть ли не ее мужем. Когда, я уже ушел из «Лейся, песня» в «Красные маки», Кретюка посадили в тюрьму. Потом до меня дошли слухи, что Виталика поймали у комиссионки на Садовой-Кудринской, где он продавал какой-то магнитофон, и обвинили в спекуляции. Из тюрьмы он вышел досрочно и ударился в бизнес. А потом куда-то пропал. Его машина так и заржавела у подъезда, где он снимал квартиру.

   Серьезным этапом в карьере Александра Ивановича стало завязавшееся в середине 80-х сотрудничество с Аллой Пугачевой. Ей он не только обеспечивал звук на концертах. У нее на репетиционной базе он создал собственную студию, где начал записывать ее и других артистов. А со временем стал другом и любимым собутыльником Аллы Борисовны, с которым она, по его словам, во время застолий выпивала за раз по литру водки.

   - Игорь Тальков посвятил Пугачевой песню «Звезда», - объяснял нам Кальянов. - Мы с ним ругались в свое время. Я ему всегда говорил: «Политические песни надо петь на митинге и бесплатно, а не в зале и за деньги». И насчет Пугачевой Тальков был не прав. Он пел: «Звезда, ты уже никому не нужна». Думаю, он слишком рано об этом запел. Даже сейчас об этом рано петь. С Аллой нас многое связывало. Когда-то я помог ей найти место для дачи на Истре. У нас с музыкантами из ее группы «Рецитал» была там база отдыха с хорошей баней. Мы предложили Алле съездить туда. Взяли с собой Володю Кузьмина и Игоря Николаева.

Все было настолько клево, что Алла сказала: «Я хотела бы здесь построить дачу». Ее директор Дмитрий Цванг связался с местным руководством, и ей выделили участок прямо на берегу. А вот из-за того, что я пригласил Пугачеву выступить у хозяйки «Властилины» Вали Соловьевой, я до сих пор очень переживаю. Я ей тогда позвонил и сказал: «Алла, все отработали и получили денюшки. Одна ты не получила. Это несправедливо». А она единственная из артистов там попала. Ну, это не Алла отдала Вале деньги. Это все Филя Киркоров. Помню, мы сидели у меня дома. Я их отговаривал. И вдруг заметил у Фили в глазах какой-то безумный блеск. После этого они собрали свои бабки и в дипломате отнесли. Конечно, если бы Валя не рухнула, она бы все им вернула.

   Именно Пугачева убедила Кальянова запеть и впервые вывела его на сцену в своих «Рождественских встречах». Его песни сразу полюбились публике и не раз удостаивались различных премий. Тем не менее, он никогда не строил из себя «звезду» и чурался каких-либо понтов. Вместе с любимой женой Александрой, которую ласково называл Шешей, жил в скромном домике, построенном в обычной деревне на Горьковском шоссе.

   - Меня пригласили поддержать на выборах главу Кудиновской администрации Алексея Журавлева, - откровенничал Александр Иванович, когда мы приезжали к нему в гости. - Но денег не дали. Обещали дать участок. Я за это год пел.  Потом мне долго трахали голову с оформлением. Теперь я, блин, землевладелец. У меня целых 15 соток. Когда начинали строиться, мы думали: «Сейчас поднасрем всем с дизайном». У всех дворцы стоят. А у нас маленький домик да еще деревянный. А сейчас другари люберецкие, которые здесь живут, посмотрели и решили свои дома изнутри обшить деревом. Мы и так в Москве в камнях этих сраных живем. А в деревянном доме дышится легче. На самом деле мы с мамой очень благодарны за этот участок. Мы тут далеки от всех. Мы не в банке с целующимися змеями. Сейчас многие сдристнули из попсы в шансон. На мой взгляд, в попсе явный переизбыток геев и евреев. А в шансоне, наоборот, открылись новые возможности. Туда и потянулись дезертиры с кладбища. Я планировал выпуск нового альбома. И когда прикидывал, куда можно дать рекламу, много слушал радио «Шансон». Сколько же там крутится разного фуфла! Прилично разбавили жанр. С водки до пива.

   В последние годы Кальянов отошел от дел, крайне редко появлялся на публике и напоминал о себе в основном постами на своей странице в Facebook. Многие замечали, что он стал неважно выглядеть, и подозревали у него какое-то серьезное заболевание.

   - Почти все время Александр Иванович проводил у себя в деревне, - поведал нам его друг и бывший директор Алексей Мускатин. - Изредка летал в Америку, где у него была квартира в Майами в одном доме с Пугачевой. Его студия давно прекратила существование. Сначала совладельцем студии стал продюсер группы «Стрелки» Игорь Силиверстов. Он выиграл и отжал здание в Раменках, где она находилась. А потом точно так же его проиграл. Да, проиграл в буквальном смысле. Когда не было денег на казино, поставил это здание. Какое-то время студия еще занимала помещение под крышей. Но и его пришлось продать. И все забрали себе узбеки, которые держали там рестораны. А года три назад у Александра Ивановича обнаружили онкологию. После дня рождения ему стало плохо. Он пошел ко врачу. И выяснилось, что у него уже вторая стадия. Его начали лечить химией. Но он всегда был человеком достаточно скрытным и свою болезнь не афишировал. У него была цель – завершить последний альбом Пугачевой к ее прошлогоднему 70-летию. Думал, что запишет этот альбом и помрет. Этой весной я созванивался с ним. Хотел приехать к нему в деревню. Он два раза откладывал встречу. А после этого перестал поднимать трубку. Потом уже я узнал, что с начала лета он чувствовал себя совсем плохо и практически не разговаривал. Ему хотелось умереть у себя в деревне. Так и произошло. Попрощаться с ним на Хованское кладбище приехали Пугачева с Галкиным, Николаев, Расторгуев, Укупник, почти все музыканты, которые с ним работали. Алла Борисовна толкнула речь, каким Кальяша был настоящим другом. Даже всплакнула. Дружить он действительно умел. Чужих семейных тайн не выдавал. Говорил: «Хотите знать что-то про Пугачеву – идите к ней и у нее спрашивайте!». И за глаза никого не обсуждал. А если ему что-то не нравилось, говорил об этом человеку в лицо. Вообще, дядька был потрясающий. С такими, как он, уходит великая эпоха.

   Александр БОЙКОВ, Михаил ФИЛИМОНОВ («ЭГ» № 41, 2020)