Квартиру, которую Радистка Кэт сдала в аренду, продали по фальшивым документам за 26 миллионов

Целая череда всевозможных неприятностей свалилась в последнее время на бывшую солистку группы «Стрелки» Екатерину Любомскую (Кравцову), более известную как Радистка Кэт. Сначала у ее гражданского мужа и отца ее двоих детей Сергея Любомского партнер по бизнесу попытался «отжать» земельный участок в подмосковном Чехове площадью 62 гектара и втянул их семью в долгие судебные тяжбы. Потом благоверного певицы арестовали по обвинению в покушении на убийство бывшей любовницы и предложили закрыть уголовное дело, если он откажется от прав на землю («ЭГ» № 10, 2015). А когда Екатерина решила оформить с находящимся в СИЗО Сергеем законный брак, ее подвергли унизительному обыску и заставили раздеваться догола («ЭГ» № 18, 2015). Но, как выяснилось, злоключения «стрелки» на этом не закончились, и недавно у нее появился еще один повод ходить по следственным органам и судам.

   - В 2004 году я еще до начала строительства купила квартиру в доме компании «Донстрой» на Мосфильмовской улице, - издалека начала свой рассказ Екатерина. - Предполагалось, что мы будем там жить с Сережей и с нашим сыном. Но строительство затянулось на 10 лет. За это время у нас родился еще один сын. Мы перебрались жить за город. И эта квартира стала нам уже не особо нужна. Я решила, что подарю ее старшему сыну на 18-летие, а пока буду сдавать. Знакомый риэлтор через Интернет нашел мне арендаторшу – приличную на вид женщину лет сорока пяти. Согласно предъявленному паспорту, звали ее Белла Моисеева. 11 февраля 2015 года я в присутствии риэлтора встретилась с ней, подписала договор найма и получила плату, как это принято, за первый и последний месяц. Арендаторша меня узнала и поделилась со мной, что является любовницей какого-то женатого высокопоставленного чиновника и хочет обустроить «гнездышко» для встреч с ним.

Отсутствие в квартире мебели ее не смутило. Она намеревалась привезти свою. А кухню даже вызвалась специально купить. И из платы за первый месяц я вычла и передала ей некоторую сумму на эту покупку. Потом я долгое время не наведывалась в квартиру. 13 февраля арестовали Сережу. И мне стало не до этого. Я только раз в месяц встречалась с арендаторшей, чтобы забрать деньги. В марте и апреле она мне исправно заплатила. А в мае неожиданно перестала выходить на связь. Я забеспокоилась и 22 мая поехала посмотреть, что происходит в квартире. Обнаружилось, что там заменен замок. Пришлось вызывать специальную службу, чтобы его вскрыть. Внутри не оказалось ни кухни, ни мебели, ни каких-либо других признаков того, что на протяжении трех месяцев там кто-то жил. Уже тогда у меня возникли недобрые предчувствия. Но риэлтор успокоил меня, что арендаторша не могла сделать ничего криминального. А 25 мая, когда я ехала к Сереже на суд, мне позвонил комендант дома и озадачил меня вопросом: «Катерина, вы что, квартиру продали?». «Вообще-то, я ничего не продавала», - удивилась я. «А у меня тут сидят собственники с новым свидетельством», - сообщил комендант. Я позвонила адвокатам, что на суде быть не смогу, развернулась и поехала на Мосфильмовскую. Новыми собственниками оказались двое молодых мужчин. По их словам, они приобрели мою квартиру за 26 миллионов рублей. Уже эта сумма меня насторожила. Она была намного меньше реальной рыночной стоимости квартиры. «Мы вообще сотрудники банка. У нас там чеченцы», - начали стращать меня мужчины. Но я сразу пресекла разговор в таком русле и предложила обратиться в полицию. Выяснилось, что российский паспорт на имя Беллы Моисеевой, который предъявляла арендаторша при заключении со мной договора, был недействителен аж с 2010 года. Также у этой женщины имелся недействительный паспорт Республики Беларусь с очень странной пропиской в каком-то административном здании на имя Елены Владимировны Кравцовой.

Поскольку я по рождению Екатерина Владимировна Кравцова, можно было бы подумать, что это моя сестра. Хотя никакой сестры у меня никогда не было. И вот по этому белорусскому паспорту она оформила договор о приобретении у меня квартиры. При этом использовала доверенность на совершение этой сделки, выданную якобы мной и официально заверенную нотариусом Агафоновой Ириной Викторовной. Потом новоиспеченная хозяйка заложила квартиру в банк, получила за нее наличные и была такова. Полиция провела экспертизу и установила, что моя подпись на доверенности была подделана. Я поехала к нотариусу Агафоновой и подала ей заявление с просьбой отозвать эту доверенность. «Вы же сами ее подписывали, - заявила мне в глаза эта чудесная женщина. – Я вас хорошо помню. Нужно думать, когда и что вы подписываете». Принять у меня заявление она наотрез отказалась. Зато утащила в свой кабинет и долго не отдавала мой паспорт. Чтобы его вернуть, я была вынуждена вызвать в контору к Агафоновой полицейских. Сейчас с ней предстоит отдельное разбирательство по поводу ее действий. Честно говоря, возникают вопросы и к банку, который приобрел мою квартиру. Обычно банки, даже когда выдают кредитные карты на 300 тысяч рублей, шмонают людей вдоль и поперек. Почему же при залоге недвижимости их служба безопасности элементарно не пробила паспорт хозяйки – совершенно непонятно. Возможно, это тоже придется у них уточнять. Пока же я подала в суд гражданский иск о признании договора купли-продажи квартиры недействительным. А полиция возбудила против моей арендаторши с фальшивыми паспортами уголовное дело по статье 159 УК РФ «Мошенничество». Правда, найти ее и привлечь к ответственности, на мой взгляд, будет очень непросто. Дай Бог, чтобы удалось хотя бы опротестовать договор и вернуть мне мою собственность!

   Михаил ФИЛИМОНОВ («ЭГ» № 30, 2015)