Легендарный герой, водрузивший Знамя Победы над Рейхстагом, отправился в последний путь в костюме Сосо Павлиашвили

Во времена СССР каждый с детства знал имя младшего сержанта Мелитона Кантария, который 1 мая 1945 года вместе с сержантом Михаилом Егоровым водрузил Знамя Победы на крыше Рейхстага в Берлине. Однако мало кому известно, как сложилась дальнейшая судьба легендарного героя и где он провел последние дни своей жизни.

   - Кантария родился на западе Грузии, неподалеку от моего родного города Зугдиди, в селе Джвари, что в переводе с грузинского означает «крест», и у нас были с ним далекие родственные отношения, - поведал грузинский правозащитник Заза Габедава. - До начала 90-х Мелитон Варламович жил в абхазском городе Очамчира, а когда в Абхазии началась война, его оттуда прогнали, и в 1992 году он оказался в Москве. Поскольку я поддерживал свергнутого первого Президента Грузии Звиада Гамсахурдиа, мне тогда тоже пришлось перебраться в Москву. Здесь мы, два изгнанника, и встретились. К тому времени Кантария уже почти десять лет был вдовцом. Его дети и внуки частично оставались в Грузии, частично – мыкались в Москве по чужим углам. И поначалу он жил в гостинице «Москва», где за ним пожизненно был закреплен номер. А я с первой женой и маленьким сыном снимал большую трехкомнатную квартиру на улице Металлургов в Перово. И предложил Мелитону Варламовичу жить с нами. Потом из Тбилиси приехал певец Сосо Павлиашвили. Он тоже поселился в нашей квартире. Так мы и жили полгода все вместе.

   Кантария любил, когда его окружала молодежь. И у нас ему было намного комфортнее, чем одному в гостинице. Мы с Павлиашвили беспрекословно ему подчинялись и выполняли все его прихоти. Собственноручно брили его. Водили в только открывшееся напротив нашего дома кафе-мороженое «Баскин Роббинс», которое ему очень нравилось. Он чувствовал себя у нас как генеральный секретарь ЦК КПСС. Мог поднять меня в 6 утра и послать в палатку за коньячком. «Есть!» - отвечал я и бежал выполнять его просьбу. Скучать с нами ему тоже не приходилось. Сосо тогда получил в Москве Гран-При на фестивале «Ступень к Парнасу». Его часто приглашали на концерты и банкеты. И он везде брал с собой меня и Мелитона Варламовича. Правда, Кантария вел себя иногда странно. Один раз в зале «Россия» встал в середине концерта и потребовал: «Заза, поехали домой!». Видимо, концерт его утомил. Или, может, ноги разболелись. «А как же Сосо? – удивился я. – Мы же вместе живем. Давай его дождемся!». Еле уговорил старика посидеть в артистическом баре, пока Павлиашвили не закончил выступать. Мог Мелитон Варламович и неожиданно вспылить. Как-то в ресторане к нему подошли какие-то ребята. «Дедушка Мелитон, я брал Афганистан и Приднестровье», - начал хвастаться один из них. «Вашу мать, я Берлин брал, - возмутился Кантария. – Чем вы хотите меня удивить?!».

   Его фронтового друга Михаила Егорова в то время уже давно не было в живых. В 1975 году у себя в Смоленской области он попал в страшную автокатастрофу и умер в больнице от полученных травм. Но Мелитон Варламович его не забывал и до последних своих дней поддерживал связь с его родственниками. А вот рассказывать о войне он не любил. Лишь один раз мне удалось разговорить его на эту тему. Мы сидели дома, выпивали. «Скажи мне честно, когда вы с Егоровым поднимали флаг над Рейхстагом, стрельба была?» - спросил я. Кантария страшно разозлился: «А ты думал, нас там с шоколадом встречали? Конечно, была стрельба. Столько народа погибло!». И рассказал мне вкратце, как все это было. Еще мне запомнились его слова, сказанные журналистам на каком-то мероприятии: «Если будет надо, я готов еще раз подняться на Рейхстаг с нашим флагом!». Он как в воду смотрел. Европейцы в последние годы совсем распоясались. Забыли, кто победил в 1945 году. И не помешало бы им об этом напомнить.

   Самой любимой песней Мелитона Варламовича был «День Победы» на стихи поэта-фронтовика Владимира Харитонова. Когда мы в ресторанах заказывали для него эту песню, он всегда вставал и плакал. А из артистов ему особенно нравилась Людмила Зыкина. Кантария рассказывал мне, что когда-то ездил вместе с ней на празднование Дня Победы в Берлин, почетным гражданином которого он был. «Дедушка Мелитон, а у тебя были с ней близкие отношения?» - поинтересовался я. «Да, у нас был роман, - признался он. – Зыкина говорила мне, что у нее было много мужчин, но такого, как Герой Советского Союза Кантария, еще не было, и она не смогла устоять». Всенародную славу, которой пользовался Мелитон Варламович, довелось почувствовать и мне. Помню, однажды я вез его из ресторана на машине. Мы оба были уже хорошенькие. Нас остановили ГАИшники. Учуяли запах и уже хотели отбирать у меня права. Вдруг один из них узнал Мелитона Варламовича. «Скорее идите сюда, здесь живой Кантария!» - начал звать он своих сослуживцев. Про меня сразу же все забыли. «Езжайте домой! – сказали нам. – Мы вас сопроводим на своей машине, чтобы с вами ничего не случилось».

   А в 1993 году Мелитона Варламовича не стало. Незадолго до смерти он влюбился в одну женщину и переехал к ней. У нее на квартире он и умер. Своим жильем в Москве Кантария так и не обзавелся. Он свободно заходил в кабинеты высоких чиновников и имел возможность решить этот вопрос. Однако для себя никогда ничего не просил. Всегда хлопотал за других. Ему доставляло удовольствие помогать людям. В свое время Мелитона Варламовича поставили руководить рынком в Сухуми. Другой бы на такой «хлебной» должности сколотил состояние. Но его деньги мало интересовали. Он растрачивал их, чтобы угощать своих многочисленных друзей. Когда мы провожали его в последний путь, у него даже не нашлось подходящего костюма. Пришлось одеть его в один из концертных костюмов Павлиашвили. А уже перед похоронами, по нашим обычаям, его обмыли и переодели в другую одежду. Похоронили Кантарию в его родном селе Джвари. Чтобы доставить туда его тело, путчист Эдуард Шеварднадзе, ставший после свержения Гамсахурдиа Президентом Грузии, специально прислал свой самолет. Правда, я присутствовать на похоронах не смог. Из-за разногласий с новыми властями путь в Грузию мне был закрыт. И я простился с Мелитоном Варламовичем в Москве.

   К сожалению, нынешняя грузинская молодежь говорит по-английски и не знает, кто такой Мелитон Кантария. И вообще про Великую Отечественную войну ничего не знает. Хотя в ней участвовали 700 тысяч грузин. И около 400 тысяч не вернулись домой. Об этом забывать нельзя. Замечательно, что в России придумали акцию «Бессмертный полк». В прошлом году мы участвовали в шествии «Бессмертного полка» вместе с внучкой Кантарии Анжеликой. Она несла портрет Мелитона Варламовича. Я – грузинский флаг, который ему подарил Звиад Гамсахурдиа. А моя жена Инга – портрет своего деда Карима Аджояна, который тоже прошел всю войну. Он еще жив и в свой 91 год ютится в 18-метровой квартире, где вместе с ним проживают еще пять человек. Однако чиновники под разными предлогами отказывают ему в улучшении жилищных условий, несмотря на Указ Президента России № 714 от 7 мая 2008 года «Об обеспечении жильем ветеранов Великой Отечественной войны 1941-1945 годов». Хочу через вашу газету обратиться к Владимиру Владимировичу Путину с просьбой взять под контроль исполнение этого указа. Ветеранов осталось так мало. Пусть хоть свои последние дни они проживут по-человечески!

   Михаил ФИЛИМОНОВ («ЭГ» № 19, 2016)